Прошла любовь, завяли помидоры

Высшего образования Наталья не получила, работала укладчицей на кондитерской фабрике. Сын Валера рос замкнутым, грубым, плохо учился. В старших классах он пристрастился к наркотикам, стал красть деньги и выносить из дома вещи. После того, как у Светланы Васильевны пропала из кошелька пенсия, она выгнала дочь с внуком из квартиры.

Наталья попросилась временно пожить к родственникам мужа. Те сначала из жалости пустили, но быстро поняли все «прелести» жизни с наркоманом и тоже указали на дверь.

Горбачёва сняла самую дешёвую комнату в многонаселённой коммуналке и все силы пустила на борьбу с зависимостью сына. Он то хотел лечиться, то наркотики брали верх. Нужно было отправить Валеру в специализированную клинику, но на это требовалось много денег, а их не было. Так прошло несколько лет.

Наталья регулярно приезжала проведать мать, но та не хотела её видеть. Светлане Васильевне исполнилось восемьдесят лет, и она тронулась рассудком, постороннего мужика по имени Валера принимала за родного сына. Она как будто забыла, что тот умер во младенчестве. Отчаявшись достучаться до матери, Наталья заезжала домой, только чтобы забирать из почтового ящика письма на своё имя.

Однажды она обнаружила в ящике досудебное требование от Валерия Афонина о добровольном снятии с регистрационного учёта в квартире. Так Наталья узнала, что Светлана Васильевна умерла, а Валерий стал владельцем квартиры. Этот аферист даже не сообщил ей о смерти родной матери!

Афонин свёл её мать в могилу, чтобы завладеть недвижимостью! Горбачёва бросилась в прокуратуру с требованием завести уголовное дело на Афонина. Его надо посадить в тюрьму за убийство! Дело открыли, однако вскоре закрыли, следователь посчитал, что в действиях опекуна не было состава преступления.

Наталья не сомневалась: Афонин откупился от правосудия. Но он не может один владеть квартирой матери, не имеет права! Ведь Наталье так нужны деньги на лечение сына! Если бы Валерий поделился с ней, её ребёнок снова был бы здоров. Сын поступил бы учиться, получил профессию, женился, родились бы внуки… – но для всего этого нужны деньги! Без денег у него нет будущего!

Наталья узнала, что Валерий продаёт квартиру, и потребовала половину. Мужчина был ошарашен её наглостью и, конечно же, отказал. Тогда Горбачёва решила сорвать ему сделку. Она караулила в подъезде, дожидалась, когда потенциальные покупатели придут смотреть квартиру, и устраивала скандал. Кричала, что подаст в суд, признает сделку купли-продажи ничтожной! Писала на стенах подъезда предостережение, что квартира находится в залоге!

Афонин, конечно, объяснял ситуацию покупателям, уверял, что квартира по документам кристально чиста, но те предпочитали не искать проблем на свою голову. И Валерий уступил: он пообещал Наталье половину стоимости квартиры.

На самом деле он и не думал ничего ей отдавать. Афонин продал недвижимость, а Горбачёва об этом даже не узнала. Она долбилась в дверь квартиры, когда там уже жили посторонние люди.

Наталья искала хоть какую-то информацию о Валерии Афонине в Сети, и вот спустя полтора года она наткнулась на строчку, что он является гендиректором фирмы. Женщина тут же поехала по юридическому адресу. К счастью для неё, он совпадал с фактическим, правда, пришлось спуститься в подвал. А к несчастью, Афонин опять отказался ей помогать.

На этот раз он не деликатничал с Горбачёвой, а прямо, по-мужски, послал её. А после презрительно добавил:

– Никогда не дал бы денег наркоману. Наркомания не лечится, это пожизненный диагноз! Может, твой сын продержится без наркоты полгода, год, но потом обязательно сорвётся и сторчится. Чем раньше он подохнет, тем для тебя же лучше. Просто забудь о нём.

Наталья вышла от него в рыданиях. Её последняя надежда спасти сына окончательно рухнула.

Глава 33

Я безумно сочувствовала Наталье Горбачёвой, но она действительно потеряла связь с реальностью. Ну кто в здравом уме просто так отдаст несколько миллионов посторонней тётке? Ведь Валерий Афонин заработал их усердным трудом. Как можно всерьёз надеяться на такой подарок? А Наталья не просто надеялась – она требовала у случайного, по сути, человека. Я понимаю, несчастная мать хваталась, как утопающий, за соломинку, но не лучше ли рассмотреть более реальные варианты? Последний вопрос я задала вслух.

– Более реальные варианты? – враждебно вскинулась Горбачёва. – Какие, например? Я пробовала продать свою почку, но, во-первых, она стоит намного меньше, чем половина московской квартиры, а во-вторых, мне сорок лет, мои органы никому не нужны.

Неужели сорок лет? Я быстро подсчитала в уме: ну точно, Светлана Васильевна умерла на восемьдесят первом году, родила дочь в сорок один, так и получается. Но выглядела Наталья на десяток лет больше. Наркотическая зависимость у ребёнка не прибавляет матери молодости.

Мне захотелось хоть как-то утешить бедняжку. Охранник Анатолий говорил, что Валерия искала какая-то женщина, я сообразила, что это была Наталья.

– Вы когда были у Афонина на фирме? Около двух недель назад?

Горбачёва угрюмо кивнула.