Прошлое никогда не проходит

По приезду в Москву, они стали часто встречаться. Женя в нём души не чаяла, а он безумно гордился своим изящным белокурым геологом. Вскоре она уехала на практику в Крым, и через месяц, к её окончанию, Олег отправился к ней. Женя посмеялась и поругала его за чемоданом «с пиджаками и галстуками».

– Я думал, ты шутишь насчет походных вещей… Ну, я же к девушке ехал.

– А приехал к геологу, – рассмеялась Женя, откладывая в сторону его ненужные вещи для отправки домой. – Нам лишнее ни к чему, ведь всё на себе придётся таскать.

Целый месяц они путешествовали с палаткой по Крыму, попадая в различные весёлые приключения, и уже не представляли себе жизни друг без друга. Олег и не подозревал, что можно так интересно, весело и недорого отдыхать. Разъезжая на попутках по живописным дорогам – серпантинам, ныне, к сожалению, выравненным и заключенным в тиски ограждений, и скользя на лёгких катерах, соединяющих тогда всё курортные посёлки побережья, они открывали для себя всё новые места. Море, солнце и вино, уютные южные города и их достопримечательности, древние монастыри в глуши леса и пещерные города – разве такое забудешь!? Они плыли по лунной дорожке, любовались звёздным небом и засыпали под шум волн, застывали перед картинами Айвазовского и Волошина, бродили по старинным паркам и дворцам, покоряли горные вершины и спускались в пещеры, погружались в тайны скифов и тюрьмы-гаремы крымских ханов, бродили по греческим развалинам и генуэзским крепостям. Всего и не перечислить…

На следующий год Женя уехала на три месяца в экспедицию, а по приезду вышла за него замуж. Слава пытался всеми правдами и неправдами не допустить этого союза, даже однажды обманом запер Олега, не пуская его к любимой. Он откровенно говорил, что боялся потерять весёлого покладистого собутыльника. Ведь Лена, жена Славы, не мешала заниматься ему «своим делом», то есть пить и гулять, хоть они и успели к 20 годам обзавестись двумя детьми, которых воспитывали и содержали их родители. Букетик цветов после приятно проведённой ночи – и он прощён. Как-то Славка беззастенчиво заявил, что если бы был с Женей, ему не нужен был бы никто, кроме неё, поэтому он и боится потерять Олега – вот такая странная мужская дружба! А ведь Женя была компанейским и гостеприимным человеком, всегда приветливо принимавшим его и других ребят. Да и разве дело в друзьях, а не в самом себе?

Все вокруг считали их идеальной парой, такой красивой и трепетно заботливой по отношению друг к другу: везде в обнимочку, всегда целующиеся. Но так ли это было на самом деле или просто казалось со стороны, что, кстати, тоже немало значит? Чужая жизнь – потёмки, никто не знал, сколько бессонных ночей Женя провела в слезах. Может быть, стоило сразу разорвать их отношения, ну, или смириться с гулящим мужем, но и то, и другое для неё было неприемлемо.

После окончания института ничего не изменилось, нашлись другие «Славки», и каждый день разные: то бывшие одногруппники, то одноклассники, то сослуживцы. И только бесконечные Женины экспедиции, как не странно, соединяли их… Они скучали друг без друга, при встречи ненадолго забывались обиды, но так не могло длиться вечно, его непредсказуемые пропадания превращались потихоньку для Жени в вечно незаживающую кровоточащую рану, а Олег становился всё раздражённее, наглее и вспыльчивее. Она стала не любить дом, и только в поле ей было хорошо и спокойно. Любая экспедиция рано или поздно заканчивается, и её коллеги, с подарками и чувством трепетного ожидания долгожданных встреч, возвращаются к своим близким. Только Женю всё меньше и меньше тянуло домой. Она ни с кем не делилась своей нарастающей обидой, даже с мамой (они тогда жили отдельно), и от этого было ещё больнее. Однажды она чуть не ушла к другому, не столько от влюблённости в него, сколько от чувства полной безысходности. Олег всё сделал, чтобы вернуть Женино доверие, окружив её теплом и вниманием, целый год он не отходил от неё ни на шаг. Но только она сказала, что ждёт ребёнка, Олег с ещё большим размахом, вернулся к загулам, почувствовав полную безнаказанность.

В этот момент свет в самолёте ярко зажёгся, и стюардессы стали развозить незатейливую, зато натуральную еду с горячей курочкой, рисом и закусочками. Сидевший рядом с Женей Фёдор Степанович хитро подмигнул ей, доставая из сумки бутылочку коньяка, она вытащила сырокопченую колбаску, ножик и папин подарок – шоколадку и мандарины, Николай – вкусные «бабушкины» котлеты, а Дениска бутерброды с малосольной неркой. В то счастливое время, когда у нас ещё не было ни демократии, ни свободы, в салон самолёта можно было приносить и выпивку, и ножи – ничего не запрещалось, и никто не шарил по нашим карманам. При этом каждый для себя считал недопустимым побеспокоить соседей: распущенность и вседозволенность не были в моде. К тому же, можно было быть уверенным, что самолёт не взорвётся, и его не угонят – тогда казалось, нужно быть безнадежным идиотом, чтобы попытаться это сделать, ведь такие редкие попытки никогда не заканчивались удачей для угонщиков.