Прошлое с нами (Книга первая)

В довоенный период и некоторое время после войны подготовка младших командиров стояла в центре внимания всех командных инстанций. Командиры батарей и взводов тщательно отбирали кандидатов для обучения в полковой школе. Штаты учебных подразделений всякой артиллерийской части комплектовались исключительно из числа тех военнослужащих, которые в должности рядового уже проявляли склонность к службе. Этого требовали общие интересы. Воинский порядок обращается в фикцию во всех случаях, когда во главе орудийного расчета назначен сержант со стороны, без санкций командира батареи, не известный подразделению, не показавший прежде, до зачисления в полковую школу, задатков, присущих стойкому и добросовестному воину.

Командиры орудий 3-й батареи по своим нравственным качествам в общем отвечали требованиям, которые предъявляются службой к младшему командиру. Отдельные проступки того или другого скорее объяснялись случайными причинами, нежели недостатком характера. Мои первые впечатления подтвердились в полной мере на поле боя.

* * *

Покосившееся деревце с обломанными ветками отбрасывало жидкую тень по краю канавы — след, оставленный на развороте гаубичными колесами еще в сырое весеннее время. В углублении — трава сочно-зеленого цвета, а вокруг уже подсушена лучами июньского солнца.

Поравнявшись с деревцем, Гаранин остановился.

—Наблюдатель, по-моему, нас не заметил... Интересно, действуют наши сержанты вдали от глаз начальников. Присядем?

Перед мостом через Лугу — позиции 1-го орудия, 8-го _я 4-го — за дорогой, а на солнцепеке, в стороне от других, стоит 2-е. Гаубичный ствол приведен в горизонтальное положение, в проеме щита торчат две-три увядшие ветки. На орудийном передке в тени сигнальных флажков восседал сержант Дорошенко.

Под стрелой передка ведро с водой. Дальше там, где по команде «в походную колонну» полагалось находиться второму номеру,— водитель тягача. Черпнув из ведра, он подносил котелок командиру орудия. Тот, сделав глоток, обращался к расчету. В голосе недовольство.

— Пятый орудийный номер! Чего уставился под лафет?.. Раз подана команда — … глядеть, куда положено!

Пятый орудийный номер смахнул пот, поднимает голову.

— Внимание для всех... в укрытие!

Девять человек срываются, бегут россыпью. Один отстал, другой вырвался вперед, нет равнения.

— Отставить!

Люди возвращаются, занимают свои места. Команда снова гонит их в укрытие и обратно.

— Отбой... К бою!

Недовольство командира орудия вызывают две причины. Некоторые из номеров действуют вяло. Наводчик, занявший место командира, медлил с докладом. Снова «к бою». На поляне, изрытой гусеницами, жарко. Не колыхнется ни одна ветка, ни один стебелек. В такое время кому нравится бегать по кругу, по рытвинам, к орудию и обратно в укрытие? Усталость, жажда у иных людей смещают понятие справедливости и долга. Забыты высокопарные слова вчерашних обещаний. Кажется, будто огневая служба — просто издевательство. Кому это нужно? И чем он, командир орудия, выше других начальствующих лиц? Ни интенданты, ни врачи, ни инженеры и начфины, даже командиры-пехотинцы не утруждают своих подчиненных таким рвением к службе. Подумаешь — сержант! Придирчивая, зазнавшаяся личность гоняет людей из корыстных побуждений, хочет выслужиться. Будто нельзя обойтись без окриков и беготни. Противник, стрельба, тревоги, огневые позиции и маскировка — ведь все это вымысел, условность.

На данный момент — да. Но служба вполне реальна. Служба — это тяжкий, в поте лица труд, и в противовес производственному — часто непонятный, а еще чаще — как будто бесцельный, если иметь в виду направление мыслей утомленного, не привычного к воинской дисциплине молодого человека.

Общественный смысл воинской службы не нуждается доказательствах, как не нуждается всякий полезный обществу труд. Взамен расходуемых сил военнослужащий обретал то, чего не имел,— навыки к исполнению обязанностей орудийного номера, он становился выше духом.

Сколько нужно положить труда и терпения, чтобы девять человек двигались у орудия, как один, в любых условиях, днем и ночью! Орудийный расчет — это спаянный одним общим стремлением коллектив, и цель всех усилий командира заключается в том, чтобы крепить у артиллеристов сознание общности.

Младший командир — не педагог и не учитель, статус его должности шире. Командир орудия претворяет на деле идею подчинения личности общественному долгу и уполномочен вносить все необходимые исправления в школьное образование военнослужащего. Управлять поведением взрослых людей — занятие далеко не равнозначное руководству школьным классом. На командира орудия возложена ответственность за поведение подчиненных. Непосредственный начальник орудийного расчета, он вместе с тем обязан обращаться по-человечески с подчиненными, т. е. Поощрять добросовестную службу и взыскивать за нерадивость.