Прошлой осенью в аду

Я уселась на стул и приготовилась к нравственной пытке. Валентина Ивановна вращалась туда-сюда в своем винтовом кресле, и зловещий, мерный скрип исходил, казалось, не от кресельных пружин, а из глубин организма неумолимой железной директрисы. Несмотря на знакомство с дьяволом (даже если Бек и очень мелкий бес, но настоящий бес, с рожками!), Валентина Ивановна не утратила в моих глазах своего цепенящего и давящего могущества. Ее кудри клубились, как дым над Везувием. Ее брови – одна дугой, другая с изломом – топорщились вроде молний. Глаза у нее тоже были разные – один немного бледнее и мельче другого, но оба злющие и почти немигающие. Она уставилась на меня в упор и минут через шесть удавьего гипноза произнесла:

– Как вы себя чувствуете, Юлия Вадимовна?

– Спасибо. Хорошо, – пропищала я.

– Да? А с лицом у вас что? Со щекой?

– Это?.. Я оцарапалась... Веткой...

– И вы не обращались к врачу?

– Господи, зачем? Я обработала царапину перекисью водорода...

– Не в царапине дело. Вот если б вы были на больничном... Какое это было бы везение для вас!

– Но почему?

– Вы в курсе, что происходит у вас в классе?

Так вот оно что! Мои детки успели без меня отмочить какой-то номер! Я сделала озабоченную гримасу и бодро понесла:

– Да, я стараюсь следить за настроениями детей, стать для них настоящим другом. Гультяев, конечно, проблемный мальчик, но он на днях отравился беляшами, проходит курс лечения и никак не может...

Валентина Ивановна вздохнула шумно, со свистом и треском, как печь, и выгрузила наконец на стол свой бюст. Он занял в тот день даже больше места, чем обычно. Был он обтянут заленым крепом и украшен восемнадцатью мелкими пуговками. Я оцепенела.

– Вы знаете, что происходит у вас с Кристиной Вихорцевой?

Я только завороженно хлопала ресницами.

– Была здесь вчера ее мать, – сообщила Валентина Ивановна и вонзила в меня немигающий взор своего ярко-желтого глаза, менее выразительный глаз она прикрыла толстым серым веком. – Она водила дочь к врачу. У ребенка беременность, пять-шесть недель! Как вы допустили это?

Я продолжала терпеливо моргать.

– Мать Вихорцевой совершенно справедливо обвинила школу и в особенности классного руководителя в преступном равнодушии к судьбам детей. Ведь никто не смог толково и доходчиво дать им сведения о взаимоотношениях мужчины и женщины, рассказать о радостном и безопасном сексе, а также об инфекциях, передающихся половым путем! Дети растут в атмосфере казенного бездушия. И вот результат: ребенок беременеет третий раз в течение года, а классный руководитель самоуспокоен, благодушен!

– Что же мне было делать? – вздохнула я, потому что не могла больше вынести нелепых обвинений. – О радостях секса Кристина Вихорцева знает побольше нас с вами...

Валентина Ивановна выпучила еще и второй, невыразительный глаз. Брови ее вздыбились, нос побелел, и я поняла, что ляпнула что-то не то, возможно даже, попала ненароком в самое больное место. Что, если она в самом деле недобрала радостей секса? Ведь съест меня теперь с потрохами!

– Как вы можете говорить подобные вещи ! – возмутилась Валентина Ивановна. – Впрочем, неудивительно. Вы должны своим примером воспитывать в учениках позитивное начало, однако практически весь педколлектив, а также группа учащихся стали свидетелями вашей сексуальной близости... с Евгением Федоровичем, у которого прекрасная, любящая жена! Непререкаемый авторитет!

Вот подлецы! Подглядывали вчера, как Чепырин обнимал меня ногой в физкабинете. Никакой ведь близости не было, Бог миловал, а уже донесли и расписали... Какие подлецы!

– Ваша разнузданность и безответственность привели к трагическому финалу, – понизила голос Валентина Ивановна. Я сразу напряглась. – Мне сегодня позвонили из милиции. В Первомайском парке на рассвете были обнаружены висящими на дереве комбинезон, куртка и лифчик. Рядом стояли дамские ботинки. Вещи, как выяснилось, принадлежат ученице нашей школы Кристине Вихорцевой.

– Две души! – в ужасе вскричала я.

– Поздно вы заговорили о душе, – изогнула бровь Валентина Ивановна. – Непоправимое случилось. Вихорцева стала жертвой маньяка. Нам всем предстоят тяжелые дни... И как нарочно сейчас разгар месячника сексуального просвещения детей и подростков под патронажем супруги губернатора! На нас такое пятно... Что же мне с вами сделать?

Валентина Ивановна окинула меня кровожадным взглядом:

– Знаете что, ступайте-ка на больничный! Другого выхода нет... Вы запустили сексуальное просвещение, потому что серьезно больны – это убедительная легенда... Я позвоню сейчас главврачу нашей поликлиники. Ираида Сергеевна чуткий, понимающий человек. Она оформит вам больничный с прошлого четверга... Может, в стационар лучше вас законопатить? Вон у вас царапина какая... Да успокойтесь, не тряситесь так! Если не выйдет, направим вас к психиатру. Главное, первое время действовать энергично, потом все уляжется... Не надо плакать. Или нет, плачьте, плачьте – и бегом в поликлинику. Очень у вас нездоровый вид. Крепитесь!