Прошу, останься

— Тогда будь готов поделиться со своими секретами, — тут же перевел стрелки Ник. По лицу Ландре пробежала тень. — Вот ты и ответил на свой вопрос.

— Если я не хочу что-то тебе рассказывать, это не значит, что я не хочу дружить с тобой.

— А я хочу знать, с кем общаюсь. Не каждый день встретишь человека, желающего смерти собственным родителям.

"Вот бы и моя тоже", — услышал он от Киллиана после того, как признался, что его мама умерла. Что такого должно произойти, чтобы говорить подобное? Он бы все отдал, чтобы вернуть свою маму, а тут такое…

— Я расскажу, если ты расскажешь про свои шрамы.

— Ну уж нет, я на это не поведусь. Не у тебя одного проблемы с доверием, — вспомнив, зачем он сюда пришел, Ник, наконец, отошел от двери и прошелся вдоль парт, осматривая пол в поисках тетради. Пропажа нашлась довольно быстро.

— Раньше у меня не было друзей.

Какое совпадение. Стоп, что? Ник слишком резко поднял голову и ударился о край парты, выронив при этом тетрадь.

— Но кому-то надо пойти навстречу. Прояви инициативу, — предложил Ник, потирая ушибленный затылок. — Я умею хранить секреты, — уже более серьезно.

Киллиан заговорил не сразу. Было видно, с каким трудом он выдавливает из себя слова. Всегда расправленные плечи ссутулились, а взгляд приковался к полу. За пару минут монолога на его лице отразилось больше эмоций, чем за прошедшие два месяца. Ник сразу понял, что он впервые решился на подобное откровение.

— Место, в котором я живу, язык не поворачивается назвать домом. Отца вижу только по выходным, он все время пропадает на работе. Из-за этой самой работы мы и переехали в Нью-Йорк, до этого жили в Марселе.

А моя мать… она всегда мне все запрещает. Не разговаривай за столом, не повышай голос, не сутулься, не мни свою одежду, не опаздывай, не ешь в своей комнате, не упрямься, не общайся с людьми ниже твоего статуса, не порть свою сестру, не заставляй меня краснеть, не позорь меня. Она не отпускала меня гулять, сама выбирала, как и с кем проводить мне время. Я даже в школу не ходил, был на домашнем обучении.

Я стал сбегать из дома, просто чтобы посмотреть, как живут другие люди, и очень скоро начал брать с собой Вивьен. Это моя сестра, она младше меня на два года. Мы гуляли по паркам, катались на аттракционах, ходили в кино и в кафе. Когда мама поняла, что меня наказывать без толку, она перешла на Вивьен: ее запирали в комнате на целый день, оставляли без ужина, а прислуга по просьбе матери игнорировала все ее просьбы. Она нашла идеальный способ, чтобы меня контролировать. После этого мы с Вивьен начали общаться все меньше и меньше, пока не стали ограничиваться сухими "доброе утро" и "спокойной ночи". Конечно же, во всем произошедшем она винит меня. Мать оказывает на нее очень сильное влияние. Уверен, она мечтает стать такой же.

Хорошо, хоть в этом году меня отправили в школу. В обычную школу. Правда пришлось пойти на уступки: безупречное поведение, безупречные оценки. Ты ведь знаешь, что у меня есть личный водитель. Это так смешно, тут идти-то минут пятнадцать. Но я знаю, зачем он нужен: чтобы я шел прямиком домой. И я ухожу из школы один не потому, что стесняюсь тебя, а потому, что он расскажет матери, с кем я общаюсь. Приходиться во всем угождать ей. Но это лучше, чем продолжать оставаться дома. Там бы я с ума сошел.

Повисла тишина. У Ника не было слов. Он целый год жил дома, который перестал являться таковым. Его там не ждали, не утешали, не любили, даже не улыбались. Все тепло и уют мама забрала с собой. Он и представить не мог, как Киллиан жил так всю жизнь. Неудивительно, что он держал всех на расстоянии вытянутой руки.

— Ну а ты? — тихо спросил Киллиан. — Откуда у тебя эти шрамы?

— Упал на осколки стекла, — все еще будучи в собственных размышлениях быстро ответил Ник, не собираясь вдаваться в подробности.

Ландре то ли хмыкнул, то ли вздохнул, и, не поднимая глаз, потянулся к дверной ручке. Не удивился? Неужели он настолько не верит в людей? Но ему же он доверился.

Как-то мама сказала ему: "Будь добрее, Никки. Я не могу обещать, что люди отплатят тебе тем же, но для некоторых даже одна улыбка может стать спасательным кругом". Спасти кого-то он вряд ли сможет, спасать нужно было его самого. Но что, если он поделится своими тайнами с тем, кто действительно сможет его понять?

— Моя мама болела, — негромко начал он. Рука Киллиана замерла в дюйме от своей цели. Он развернулся к нему с нескрываемым интересом, отчего Нику стало немного некомфортно, поэтому он устроился на ближайшей парте и принялся рассматривать пальцы рук. — Но это была необычная болезнь, понимаешь? Иногда она целыми днями лежала в постели, ничего не ела, печалилась, плакала. А иногда она была полна энергии, слишком веселой, хотела сделать все и сразу. Она любила меня, правда. Мы вместе играли, дурачились, она помогала с уроками, читала мне книги, рассказывала кучу интересных историй и говорила, что я должен объездить весь мир, чтобы своими глазами увидеть, насколько он прекрасен.