Проснуться ото сна (СИ)

— Да он не сможет подобного сделать. Его слишком избаловали: мать с прислугой бегает за ним целый день подтирая сопли. То ли дело у нас! Трое братьев и каждый учится друг у друга защищаться, драться, врать, даже порой подражать. Помнишь, как ты притворялся мной? Мы, словно дополняем друг друга. А ему с кого брать пример? С отца, который за неделю приходил домой только пару раз? А с кого еще? Вот ответь мне Дин?

Дин молчал, и я тоже молчал, к горлу подкатывал ком обиды и слез.

— Что, сейчас заплачешь и убежишь прятаться за мамкину юбку? — Прямолинейность Томаса угадила в самое больное место.

Я упрямо замотал головой, стараясь изо всех сил, чтоб предательские слезы не появились на глазах.

— Нет! — с вызовом выкрикнул я. — Я пойду с вами за ручей. Я не трус! Я докажу это.

Томас подошел и потрепал меня по почти черным волосам, подмигнув брату, стоявшему напротив. Тот покачал головой, зная о подобных выходках Томаса.

Молча мы шли по полю, пробираясь сквозь траву, доходившую нам почти до самого пояса, около водоема трава приобрела почти салатовый цвет, а земля стала более рыхлой и влажной, слышался шум бегущей и разбивающихся о камни брызг.

Река текла извилистой змеей, огибая невидимые преграды. Вода оказалась прозрачной до самого дна, и можно с легкостью было разглядеть каждый камешек и мелкие водоросли, росшие между камнями и стелившиеся вдоль них из-за пытающейся унести их потока.

Несмотря на то, что уже наступила середина лета, вода оказалась почти ледяной, обжигающей кожу, как огонь. Мы прошли на мостик и несколько минут стояли на нем и смотрели по сторонам.

Мне казалось, что, уходя столь далеко, мы совершаем ошибку, нарушаем какой-то негласный закон. Возможно, меня пугал страх перед чем-то неизведанным. Много раз за прошедшую неделю мы убегали за пределы владений нашей семьи, и ни разу таких смешанных чувств я не испытывал, а еще вспоминался осуждающий взгляд Лари.

— Пойдем, мы почти на другой стороне. — Энергия Томаса била ключом, он зашагал впереди всех, специально выкидывая перед собой прямые ноги на манер марша солдат. — Это чувство внутри… ммм… не знаю как объяснить. Словно открываешь новый мир, бесстрашно шагая навстречу опасности.

— Да хватит уже, — взмолился Дин. — Наслышали.

— Да, я бесстрашен, — не унимался брат. — Хоть на высокую гору, хоть в жерло вулкана, мне все нипочем. Жизнь для того и нужна, я против спокойной и размеренной жизни затворника. Разве я смог бы прозябать в монастыре: работать и молиться? — Он не стал ждать ответа. — Конечно, нет.

Так бродили мы не один час, издали наблюдая за людьми, работающими на поле, и обсуждая нескольких девушек, попавшихся на пути.

Иногда мы играли в догонялки. Томас как угорелый носился по полю, совершенно не видя, куда бежит. Порой он подскакивал, влетев в муравейник, и с воплями мчался прочь, стряхивая с себя невольных пассажиров.

Мы опоздали на обед, и я точно знал, что мама волнуется и отец, если узнает о том, что я гулял полдня и совершенно не занимался, будет недоволен. Уже возвращаясь к реке и идя мимо опушки леса, никто из нас не заметил приближающуюся опасность.

За это время обида моя притупилась, и мы весело переговаривались между собой. Мы шли, совсем не глядя под ноги, и наша компания чуть не споткнулась об трех подвыпивших мужиков, развалившихся в траве. Те недовольно заворчали, что их посмели потревожить. Дин, отступая, задел бутыль, стоявшую тут же. Она опрокинулась на бок и ее содержимое с хлюпаньем начало выливаться на землю.

Они уставились на нас опухшими и слегка замутненными глазами.

— Вы опять лазали по садам и воровали яблоки?

Я тут же узнал одного, несколько дней назад мы еле от него сумели удрать, когда нас обнаружили за этим преступлением. Конечно, мы их крали для забавы, еще до дома выкинули те, которые не успели съесть.

У явно подвыпивших мужиков сузились от гнева глаза. Один из них, самый старший с виду, взревел от негодования.

— Живут на всем готовом, еще и честных людей обворовывают. Знаешь, сколько мы горбатимся?

Самый молодой, с маленькой бородкой и усами, вскочил так резво, что мы опешили. Двое других, с виду более пьяных, двигались не менее проворно, должно быть, протрезвев от одной только мысли, что перед ними не только воры, но и те, кто лишил их заветной жидкости.

— Сейчас вы получите урок на всю жизнь. — Мужик обнажил желтые зубы в подобии улыбки.

Наконец-то, отойдя от шока, мы побежали. Но далеко уйти не удалось. Дин споткнулся и, распластавшись на животе, был схвачен одним из них. Брыкаясь и пинаясь ногами и молотя руками, пленник изо всех сил старался вырваться. Томас, как только услышал крик брата о помощи, резко развернувшись, побежал назад. Я тем временем уже достиг первых деревьев, растущих на холме, и, чуть не задыхаясь, упал на колени в центр густого куста. Радость того, что я спасен, накрыла с головой, и осознание, что братья не со мной, пришло не сразу.