Проснуться живым

— Безобразие какое! — попытался разрядить обстановку Викентий. — Но я думаю, население Кирзачей скоро осознает свою роковую ошибку и установит возле сельмага ваш памятник.

Девушка этих потуг остроумия не оценила и глянула на дипломированного мага так, что тот почувствовал, будто его крепко держат за шиворот.

— Я могу продолжать? — Надежда чуть поджала свои безупречно очерченные губы, покрытые темно-розовой помадой.

— Д-да… Извините, я глупо пошутил, — смешался маг.

Позднее, анализируя их первую встречу, Викентий поражался тому, как легко он пошел на поводу у этой красотки. Уже не он — практикующий чародей и прирожденный знаток человеческих душ — направлял беседу в нужное русло. И парадом тоже командовал не он.

Всем завладела Надежда.

И это было только начало.

— Когда бабушка узнала о моем рождении, она потребовала у матери, чтобы та, едва мне исполнится пять лет, отправила меня в Москву, где я получу все: достойное общество, достойное образование и достойное наследство. Мама согласилась. Их любовь с отцом давно сошла на нет, он пил, а однажды с похмелья попал в патрон собственного станка. Ему переломало ребра, легкие порвало… В общем, мне исполнилось четыре года, когда отец умер. Мать год промаялась со мной, а потом нашла себе приятеля, собралась за него замуж. Только приятель поставил условие: меня в интернат. Тут-то и вмешалась бабушка. Она забрала меня в Москву, и с тех пор бабушка и дед — вся моя семья. О судьбе матери я ничего не знаю, да и не хочу знать. Дед умер десять лет назад, а бабушка… Бабушка сделала меня такой, какая я есть сейчас.

— Я готов устроить вашей бабушке овацию, — совершенно искренне сказал Викентий. — Может, она вас и из нагана стрелять научила?

— Я справлюсь с любым огнестрельным оружием, начиная с «беретты» и заканчивая гранатометом, — холодно отрезала генеральская внучка. — Но к нашему делу это не относится.

— Почему же тогда вы обратились ко мне за помощью?!

— Тех, кто угрожает моей жизни, гранатометом не напугаешь. Их даже водородная бомба не возьмет.

Красивое лицо Надежды словно окаменело: то ли от ненависти… То ли от страха.

— Вы говорите, говорите, — заторопил ее Викентий. — Вам нужно выговориться, станет легче. А хотите, я чаю вам налью?

— Лучше текилы.

— Вот с текилой у меня как-то…

— А вермут есть?

— Минуточку…

Таинственная генеральская внучка выпила бокал вермута, как воду, и взгляд ее сделался более спокойным.

— Итак, — она игриво махнула рукой с опустевшим бокальчиком, — дальнейшие этапы моей биографии. Хотя мне всего двадцать два года, жизнь у меня достаточно бурная. Даже чересчур. Четыре года я училась в Институте практического востооведения.

— Ба! У нас теперь даже такой есть?

— Да, расположен на Цветном бульваре…

— Мило. Это там вас обучили владеть любым огнестрельным оружием?

Надежда нахмурила подведенные брови:

— К нашему делу это не имеет отношения. И, будьте любезны, не перебивайте меня, пока я рассказываю.

— Понял. Каюсь. Молчу.

— Итак… Почему-то у бабушки под старость открылся бзик на страны Африки, и она решила, что я должна изучать африканистику. В прошлом году я получила степень бакалавра и должна была сдавать экзамены в магистратуру Института стран Азии и Африки. При МГУ, знаете? Но у меня в жизни, понимаете ли, почтеннейший маг, за последнее время произошли такие события, что обычным, нормальным людям рассказывать просто нельзя — упекут в психушку. Поэтому я пришла к вам.

— Я весь ваш. — Викентий развел руками и шутливо поклонился.

Ох, знал бы он, к каким последствиям приведет его сия риторическая фраза!

— Это хорошо, — спокойно подытожила Надежда. — Значит, я могу довериться вам полностью.

— О, безусловно! — Тут совершенно некстати Викентий окончательно понял, что под лиловым крепдешиновым жакетом у обольстительной Надежды нет ничего, напоминающего бюстгальтер. Это невинное, в принципе, наблюдение почему-то заставило хладнокровного мага-психиатра сделать несколько глубоких вдохов-выдохов и сфокусировать взгляд не на груди собеседницы, а на ароматической лампе из мыльного камня. Черт, и заявляются же такие девицы по не избалованную камасутрой душу! Хоть беги под холодный душ!..

— Вы меня слушаете, господин Вересаев? — Голос у красавицы был что надо. Сразу возвращал к нормальному восприятию окружающей действительности.

— Разумеется. Так вы прошли в магистратуру?

— Да. Но что самое интересное, в этом институте у меня появилась подруга. Наверное, первая за всю жизнь! Вообще я ужасно трудно схожусь с людьми, я по характеру человек замкнутый, а уж всяких подружек-сплетниц терпеть не могу, но Маша оказалась не такой.

— Маша?

— Да, Марья Белинская. Мы подружились с ней, когда искали материалы для монографий по схожим темам. Нас интересовали государства на юге Африки. А потом Марья как-то обмолвилась, что у нее есть парень — представитель одного из малых племен Королевства Лесото. Представляете, как интересно?

— Не представляю, но попытаюсь.