Проснуться живым

— На Рождество Марья решила устроить маленькую вечеринку: из Лесото приезжал ее бойфренд, и они договорились, что это будет своего рода помолвка. Хоть я и отказывалась от присутствия на вечеринке, Маша меня упросила — чтобы я была вроде свидетельницы. Тут-то я и влипла…

Надежда замолчала, выразительно разглядывая золотистую каемку своего пустого бокала. Викентий понял это, как руководство к действию, и незамедлительно наполнил бокал вермутом.

— Благодарю. — Надежда сделала глоток. — Сото, парень моей подруги, приехал на помолвку не один. С ним был его названый брат, или что-то вроде того. По имени Алулу Оа Вамбонга. Но мы звали его просто — Луи, потому что он великолепно знал французский язык. Тогда Луи сказал о себе только, что он — выходец из другого малого племени — вибути, которое находится в восточном ущелье Драконовых гор. Хотя я была бакалавром африканистики и моя выпускная монография как раз посвящалась малоизученным племенам юга Африки, ни о каких вибути я не слышала. Ну, вот… Машка только и делала весь вечер, что целовалась со своим Сото, а я и Луи сидели возле рождественской елки; я пила шампанское, а Луи — только минеральную воду, потому что по законам его племени ему запрещено употреблять в питье все, кроме воды.

— Странное племя.

— Да.

В глазах Надежды стоял сумрак, и Викентий вдруг подумал, что наступил глубокий вечер — так темно стало в комнате.

— Я включу люстру, — сказал маг, но девушка перехватила его руку:

— Нет! Пожалуйста, не включайте света до тех пор, пока я не уйду. Дослушайте меня, осталось совсем немного.

И Надежда снова принялась за свой рассказ, забыв, видимо, что машинально стискивает запястье мага-психиатра своими пальцами. Викентий тоже постарался об этом забыть. Получалось плохо. Поэтому и рассказ своей посетительницы он слушал вполуха.

— Луи потом много рассказывал мне о своем племени. Потом… когда мы стали близки. Это было как колдовство: я влюбилась в него и думала только о том, как быть с ним, быть его покорной и любящей рабыней… На самом деле женщине тоже хочется побыть рабыней, но только чтоб мужчина при этом был настоящим господином. А Луи был именно таким. И с тех пор, как я первый раз отдалась ему, он всецело завладел моей волей. Мне иногда даже казалось, что я мысленно слышала его приказы. Или ласковые слова. Я ни в чем, ни в чем не шла ему поперек! Я, внучка генерала!..

Луи приехал в Россию для того, чтобы поступить в Сеченовку, то есть в Медицинскую академию. Не знаю, зачем там, в этом забытом богом племени требовался дипломированный фармацевт. Но Луи учился, а я, пропуская занятия в магистратуре, часами торчала у метро «Кропоткинская», ожидая, когда мой смуглый возлюбленный появится в толпе студентов… Потом мы поженились. Просто расписались в загсе, и все. Никакой роскошной свадьбы с шампанским, подвенечным платьем и катанием на Воробьевых горах не было. У нас даже нет свадебных фотографий, потому что по верованиям племени вибути изображение выпивает душу из живого человека и делает его рабом темных сил… Луи никогда не фотографировался и строго запретил это делать мне.

— А как же документы? — удивился Викентий. — Загранпаспорт, зачетная книжка — ведь ваш Луи студент все-таки!

Надежда растерянно глянула на мага:

— Не знаю… Я теперь даже не знаю, был ли у Луи настоящий паспорт…

— Но в загсе вы ведь как-то зарегистрировались!

— Да… Но там все происходило так странно…

Словно все вокруг нас были под гипнозом.

Викентий понял, что эта история начинает щекотать ему нервы по-настоящему. Приезжают, понимаешь ли, в Россию всякие представители отсталых племен, женят на себе самых красивых российских девушек, а потом оказывается, что демографическая ситуация в стране давно перешла критическую отрицательную отметку!

— Что еще особенного вы заметили в вашем… супруге?

Надежда снова отпила вермута и зябко поежилась, хотя в комнате было невероятно душно.

— Когда я стала женой Луи, в моей жизни начали происходить невероятные вещи.

— Например?

— На следующий день после нашей свадьбы умерла моя бабушка.

— Но… это вполне объяснимо. Старое сердце не выдержало бурной радости…

— Бабушка была против этого брака!

— Значит, не выдержало скорби.

Надежда хлопнула бокалом о стол.

— У моей бабушки было абсолютно здоровое сердце! К ней даже студентов водили из медколледжа — чтоб те посмотрели на абсолютно здорового человека, дожившего в здравом уме и прекрасной физической форме до стольких лет!

— Ого!

— А вскрытие показало, что бабушка умерла от яда, — тихо произнесла Надежда и огляделась по сторонам, словно в комнате Викентия могли прятаться какие-нибудь незримые враги. — От очень экзотического яда. Мне сказали, что он одновременно напоминает тетродотоксин и яд эфиопского аспида. Но откуда такой яд мог взяться в Москве?!

— Ну, при желании в Москве можно найти все что угодно… — философски протянул Викентий. Тут в нем проснулся врач: — А спасти вашу бабушку не пытались? Есть ведь плазмаферез, гемодиализ, антидотная терапия, наконец…