Проспать Судный день

И я падал сквозь черноту — кувыркаясь, размахивая руками и ногами, падая в глубины, которых не мог разглядеть и не мог даже представить. Полсекунды воздух свистел, обтекая мои обнаженные кости и мясо, почти что с приятной прохладой, но потом это стало ощущаться так, будто все тело Бобби, лишенное кожи, резал поток воздуха с песком. Это не была чернота, затерявшаяся в пустоте, это была чернота, плавающая в небытии, дыра, такая глубокая, что я падал сквозь нее, будто метеорит из космоса. Я буду лететь вечно и гореть или ударюсь о дно и рассыплюсь на миллион кусков.

Открыв рот навстречу свистящему потоку, я не смог произнести ни звука потому, что не мог дышать. И, когда смог, это было больше похоже на короткий писк мыши, которую выкинули в вакуум из «космического челнока».

— Клево, — с трудом сказал я, набрав, наконец, воздуха в легкие. — Это клево, Всадник. И так по-взрослому.

Я ударился о дно. Не так, как ударяются о Землю, упав с высокой орбиты, скорее, как падают ничком, споткнувшись на дорогом ковре, и лежат, хватая воздух ртом. Я вывалился из тьмы во свет люминесцентных ламп. Кеннет Валд, ростом за метр восемьдесят, светловолосый, загорелый и даже в чем-то симпатичный миллиардер, глядел на меня, сидя в кресле. Держа в руке какой-то маленький предмет, который я не разглядел, поскольку мои мозги еще не пришли в порядок.

— Конфетку хочешь? — спросил он.

Я с трудом поднялся на колени. Небольшая пластиковая туба в его руке имела навершие в виде головы Христа в смертной муке. Элигор пальцем отщелкнул голову, и изнутри выскочила красная конфетка, так, будто Христу отрезали голову.

Я покачал головой.

Великий Герцог достал маленькую конфетку и помахал ею.

— Уверен?

Когда я не ответил, он щелкнул пальцами. Конфетка вылетела в меня, будто пуля, просвистев так близко, что я ощутил дуновение воздуха, отскочила поочередно ото всех четырех стен (в которых, наверное, были специальные пружинные вкладки) и вернулась к нему. Элигор даже не двинулся, просто открыл рот, слегка, и конфетка залетела внутрь. И он разжевал ее, с наслаждением.

— Ням, — сказал он. — Вкусная, как отцовские комплексы.

Я встал, шатаясь, подошел к креслу и сел. Не начинал говорить, поскольку еще не доверял себе, и не хотел пищать, как раненая свинья, или расплакаться. Элигору не требовалось напоминать мне, что он способен сложить меня, будто оригами из человеческой плоти, и выкинуть, если захочет, но именно в этом суть Великих Герцогов Ада и им подобных — их работа доставляет им удовольствие.

— Так что же привело тебя сюда, Долориэль? Не скажу, что рад тебя видеть. Ты же не задумал мести, так?

Лицо Кеннета Валда, известное всему миру по газетам, журналам и интернет-сайтам на тему «Чем Занимаются Богатые Люди», выглядело почти обычным. Лишь искорки красного в глубине его глаз, будто крохотное отражение огненного тоннеля, через который я только что прошел, ясно давали понять, что внутри него сидит нечто, куда более уродливое, чем его внешняя оболочка.

Я просто сидел в кресле, обмякнув. Вы могли бы подумать, что я изображал побежденного, чтобы обезоружить его, но я ничего не изображал. Я был побежден Элигором, и уже достаточно давно.

— У меня есть для тебя предложение, — наконец сказал я. — Ты же любишь играть?

Он рассмеялся. В смысле, ему и правда стало смешно.

— Ох, ты, ё-моё. «Любишь играть». Неужели ты думаешь, Долориэль, что казино даст тебе отыграться? И что ты хочешь — вдвое, или ничего, чтобы вернуть графиню? Я думал, ты уже усвоил урок. Поскольку я получил от тебя все, что хотел, на самом деле, я собирался оставить тебя в покое — на время, по крайней мере.

— У тебя есть не все, что тебе нужно, — ответил я. — Твой рог у Энаиты. Она может настучать на тебя в любой момент.

Некоторое время он молчал, но огоньки в его глазах стали разгораться.

— Зачем бы тебе раздражать меня, напоминая об этом?

— Затем, что я хочу заключить с тобой сделку. Или, скорее, пари. Ведь демоны любят ставки, так?

— Неинтересно, маленький ангел, — сказал он. — И уже становится скучно. Хочешь еще один заплыв в вечном огне?

Я сделал вдох. Я не позволю ему торопить меня. Мое единственное оружие — спокойствие и капля упорства. А еще я знаю то, чего не знает он.

— Нет, благодарю. Не то чтобы это не было интересно. Просто напомнило, как я был в гостях у тебя, в «Живой Лошади».

— А-а, — ответил он, с делано романтичной улыбкой. — Да. Хорошие времена, хорошие времена.

Его лицо снова сделалось безразличным.

— Но мне действительно понравилось поджаривать тебя. Почему бы нам не начать снова?

— Потому, что ты даже не узнал, что за сделку я предлагаю. И что ты не один, кого интересует этот рог.

Его глаза сузились. Мне показалось, что я падаю в его сторону, падаю в этот огонь, пылающий в центре каждого зрачка. Падение было иллюзорным, но это все равно было очень, очень опасно. Я силой вытащил себя обратно в реальность.

— Что ты хочешь сказать? — наконец спросил он.