Просроченная

В один момент я обрадовалась, что силой воли и усилиями других людей я бросила занятие проституцией, но где-то в глубине я понимала: я сгнию быстрее там, где не нужно быть постоянно раздетой. Я сидела изо дня в день, думая о том, что хуже уже не будет, пока вновь и вновь мне не приносили счета, и я с болью рассчитывалась с консьержкой. Бен не приносил денег, сколько было нужно для оплаты, а если и приносил, то мы еле наскребывали на еду.

Мне стало казаться, что возвратиться туда, откуда я выбралась из самых низов, неплохая затея, да и ушла я оттуда совсем спокойно, без лишних слов. Но Бен – это то, что меня удерживает. Он бросился со мной в тонущую лодку, не спасая, тонем вместе, и это будет самым ужасным предательством.

Но… Я все же одеваюсь, жду к вечеру, пока Бен уйдет, и иду в Дом. Открыв дверь, я вижу расплачивающегося клиента и Хлою. Я зачем-то прячу глаза, хоть оно уже того и не стоит. Клиент уходит.

– Привет, Хлоя, – я с опаской смотрю на женщину, боясь осуждения.

– Нил, какая приятная встреча, – улыбается мне она сквозь зубы. – Какими судьбами?

– Да в кафе шла, – я показываю рукой на дверь и снова смотрю на женщину. – Решила заглянуть.

– Странно, наверное, заглядывать на работу, где зарабатываешь не умом, а телом, – язвит Хлоя. – Ангус спрашивал про тебя. Рассказывал, что ты, цитирую, «грязная потаскуха, которой не жалко расставлять ноги и бесплатно». Будто он мог представить другой исход, – она выдыхает. – Он сейчас ходит к Виктории. Платит меньше, но она рассказывала, что такого мужчины у нее еще не было. Агрессивный, страстный.

– Ангусу куда-то надо девать свою злость, – выслушав все слова о себе, я пытаюсь понять, хочу ли я вообще спрашивать про возвращение. И набравшись смелости, все-таки спрашиваю, – Слушай, Хлоя. Прошел всего месяц, как я ушла. Я же могу вернуться в любой момент?

– Это тебе не фриланс, где работаешь на себя и не зависишь от клиентов, – она что-то забивает в компьютере. – Узнав о твоем уходе, некоторые клиенты были настолько раздосадованы, что предлагали купить твой номер и встречаться у них дома. Они все разбежались к другим девушкам, и по большему счету… – она замолкает.

– Что по большему счету?

– Ты уже просроченная, – говорит мне Хлоя с некой издевкой. – Посмотри на себя. Проститутка, жизнь которой ее потрепала. Ты извини, что так прямо, но у нас куча молодых девочек, которые забрали всех клиентов и теперь.. Ты просто никому не нужна. Твой срок истек.

Я киваю, сжав губы, чтобы не расплакаться от больных мне слов, и ухожу. По дороге обратно я рассматриваю себя в маленькое зеркальце: я вижу свои морщины, свои усталые глаза, свой грязный рот, принимавший столько членов, что и представить трудно. Я смотрю, вижу все это. Но в душе просто не верю, как я могла бросить все ради любви, в которую никогда не верила, и боюсь, что не буду верить сейчас.

Шелест денег, и клиент отдает мне пятьдесят евро пятью купюрами. Я складываю их в кошелек и иду к выходу.

– Элизабет?

Оборачиваясь, я замечаю маленький розовый самокат у двери. Наверное, ему было неловко все это время замечать его из спальни.

– Да?

– Спасибо Вам.

– Скорее уж мне стоит выразить благодарность, – я хлопаю по кошельку в заднем кармане. – До встречи, Жан-Жак.

– До встречи, Элизабет.

Дверь захлопывается, обдувая меня сильным потоком воздуха. На душе все так же погано, хоть и с пятьюдесятью евро в кармане. На эти деньги мне нужно купить продукты, выбрать, за что сперва заплатить – свет, вода или газ. Думаю, что вода мне пока нужнее. До оплаты света еще неделя, а готовой едой мне не впервой питаться.

– Успешно продала? – первое, что я слышу, придя домой. Бен сидит на кровати и потягивается. Ему я сказала, что иду продавать свое белье. Якобы совсем неношеное, не обкончанное сотню раз посетителями. Но его я брала для Жан-Жака.

– Она его померила, – я складываю его в стиральную машину и только после этого раздеваюсь. – Узко в бедрах, широко в груди. Сказала, что не возьмет. Ты только встал?

– Да, милая, – Бен подходит ко мне и обнимает сзади. – Я скучал.

– Меня не было все пару часов.

– Без тебя беспокойно спать, – он вдыхает запах моих волос, а я боюсь, как бы он не почувствовал запах другого мужчины. У того мужчины, с которым я была, нельзя было сходить в душ. Он просто-напросто мне запретил это делать. Но желание клиента – все еще закон для меня.

– Я приму ванную?

– Примем вместе? – улыбается Бен и уже стаскивает штаны.