Просроченное убийство

Мне не ответили.

Глава восемнадцатая

Снова скрипнула половица, и мы услышали быстро удаляющиеся шаги. Когда я выглянул в коридор, там уже никого не было. Не обнаружилось никого и на лестнице. Тишину библиотеки нарушал только шум проезжающих мимо машин.

Мельба и Дизель вслед за мной вышли из комнаты отдыха.

– Любопытно, – нахмурилась Мельба. – И как-то странно.

– Очень странно, – согласился я.

– Пойду к себе в приемную и буду поглядывать на дверь. – Мельба прошла мимо меня, натянуто улыбнувшись. – На всякий случай ни к кому не поворачивайся спиной.

Я подобрал поводок Дизеля.

– Не волнуйся, не буду.

Подождал, пока Мельба скроется в кабинете директора, и посмотрел на кота.

– Ладно, дружище. Пойдем, дела не ждут.

Прежде чем зайти в кабинет, я проверил хранилище. На первый взгляд там все было по-старому. Закрыл дверь и осмотрел замок – довольно крепкий, как и у меня в архиве.

Одиннадцать коробок в моем кабинете стояли нетронутыми. Дизель снова принялся их обнюхивать, и мне пришлось ласково отпихнуть его в сторону, чтобы вытащить непронумерованную из подножия второй стопки. Выровняв «башню», я наконец сел за стол.

Дизель тут же запрыгнул на среднюю стопку, чтобы с удобством наблюдать за тем, как я открываю коробку. Продравшись сквозь слои оберточной бумаги, я обнаружил внутри несколько коробок поменьше, флэшки и пару боксов с дискетами. На флэшках скорее всего хранились тексты книг и переписка.

Интересно, почему эта коробка не получила номера? Может, ее не собирались отправлять вместе с остальными?

Ответ следовало искать в описи содержимого, заботливо составленной трудолюбивой Гейл. Я обошел стол и согнал недовольного Дизеля с коробки под номером один, на которой он так уютно устроился. Кот недовольно заурчал, что не помешало ему сунуть нос внутрь, когда я сел на пол и ножницами вскрыл коробку. Папка с пометкой «Опись» лежала на самом верху. Не обнаружив ничего интересного, Дизель принялся гонять по комнате клочки оберточной бумаги, а я вернулся за стол и приступил к изучению папки.

Я быстро пришел к выводу, что назвать эти несколько листков описью было большим преувеличением. Конечно, я судил с высоты своего профессионального опыта, но, упомянув все коробки, секретарша Годфри сильно поскупилась на детали. Она распределила содержимое по категориям, таким как: письма поклонников, деловые письма, отзывы и рецензии, премии и награды, вырезки из газет, контракты, критические статьи, книги на английском, книги на других языках, программы конвентов и встреч с читателями, речи. Этим опись и ограничивалась. Нигде я не нашел упоминания о дисках или дискетах.

Значит, коробку без номера отправили мне по ошибке. В противном случае Гейл упомянула бы ее в описи. Число коробок в списке соответствовало числу доставленных пронумерованных коробок.

И что мне теперь с ней делать? Отправить назад мисс Эндерби в Калифорнию? Впрочем, об этом можно было спросить и ее саму.

Я отыскал среди бумаг на столе два письма, которые прилагались к коробкам. В одном из них нашелся телефонный номер для связи с Гейл Эндерби. Я достал мобильный – мог позвонить и по рабочему, но междугородние коды вечно вылетали у меня из головы.

После пяти гудков меня перенаправили на автоответчик. Бойкий молодой голос сообщил, что Гейл Эндерби сейчас в отпуске и вернется через две недели. Других контактов секретарша Годфри не оставила. Я задался вопросом, знает ли она о его смерти, и оставил сообщение с просьбой перезвонить.

Что ж, придется самому разбираться с дисками. Вернул на место оберточную бумагу – ту, что смог отнять у Дизеля, – и снова запечатал коробку. Водружать ее на стопку, впрочем, не торопился. Посмотрев по сторонам, я убрал коробку на полку в паре метров от моего стола. Может, у меня разыгралась паранойя из-за того, что кто-то подслушивал нас с Мельбой, но мне не хотелось, чтобы диски попали в чужие руки. Пока о них знал только я – и предпочел бы, чтобы так оно и оставалось.

Затем я занялся коробкой под номером один. Если верить описи, там лежали письма фанатов. Заинтересовавшись, вытащил папку, датированную серединой девяностых. Сверху лежали исключительно хвалебные отзывы.

«Читал «В ловушке» до трех ночи, никак не мог оторваться», – писал один фанат.

Другой вторил ему: «Когда я закончил «Полночного убийцу», то пошел проверять замки в доме».

Большинство писем содержали пометки с датой, когда Годфри отвечал поклонникам своего творчества. Самих ответов, впрочем, я в папке не нашел.

Потом мне попалось крайне любопытное письмо: автор упрекал Годфри в том, что тот изменил неспешным детективам в классическом духе ради «кровожадных триллеров, полных бессмысленной жестокости». На этом письме рукой Годфри было выведено резкое «оставить без ответа».

Я отложил папку в сторону и уже потянулся за следующей, как зазвонил рабочий телефон.

– Отлично, ты еще на месте, – воскликнула Мельба. – Питер хочет с тобой поговорить. Я рассказала ему о коробках.