Прости

В прежние времена Александр пустился бы на поиски потенциально полезных знакомств, но сейчас с невероятным облегчением отошел в сторону с бокалом минералки, разглядывая гостей. Редкие молодые лица, а в основном – старая гвардия. Чиновники (действующие и отставные), партийные функционеры, бизнесмены (выросшие из тех же кругов), их жены, поголовно занятые благотворительностью и поддержкой искусства. Если нынешние его, гм, потоки можно назвать искусством, мысленно усмехнулся он. Наблюдать вот так, без личного интереса, было любопытно. Но немного противно. Пока еще трезвые гости старательно распускали хвосты – у кого ярче и пышнее – разглагольствовали о модных премьерах, сохраняя на лицах скучающее выражение, рассуждали о преимуществах особняков в разных частях света (не факт, что таковые особняки имелись у каждого, но ведь так легко арендовать домик на неделю или хоть на часок, ради фотосессии, и создать впечатление, что он твой), изредка прерываясь на ленивые аплодисменты в адрес потасканной звезды на сцене. Не потому что слушали, а так, ритуально.

Пройдет совсем немного времени, и разговоры (и, главное, поведение) станут куда менее благопристойными.

– Скучаете, молодой человек? – Полноватая, но симпатичная дама лет сорока подошла сбоку, с бокалом, судя по томному блеску глаз, далеко не первым. – Что-то я раньше вас не видела. Откуда вы такой симпатичный? Родственник чей-то? Партнер? – это прозвучало несколько двусмысленно. – Кто вы, незнакомец?

Александр чуть отодвинулся: духами, крепкими и сладкими, дама, мягко говоря, не пренебрегала, а глубина ее декольте напоминала о старой шутке: вы не боитесь простудить… репутацию? Впрочем, с таким декольте и репутация должна быть соответствующая. Так что ответил он довольно сухо:

– Гость Анны Анатольевны.

– Оу! – Уже изрядно замаслившиеся глаза дамы обежали его фигуру с явным интересом. – Это уже рекомендация. Выпьем за знакомство? – Проворно подхватив с проплывающего мимо подноса сразу два бокала, она протянула один ему.

– Простите, я за рулем, – чуть улыбнулся Александр, спешно соображая, как бы повежливее от непрошенной собеседницы сбежать.

– Вот это зря! – назидательно сообщила та. – Без маленьких радостей жизнь делается пресной, как еда без соли. Впрочем… – по ярко накрашенным губам зазмеилась недвусмысленная улыбочка. – Радости могут быть не такие уж… маленькие… Кстати, я Кира… – прошептала она еще более томно.

Он чуть не поперхнулся минералкой. Но увы, нормы вежливости еще не отменяли, пришлось тоже представиться:

– Александр.

– Са-а-ша-а? – тягуче уточнила дама, придвигаясь всем своим жарким, налитым телом еще ближе, так что пространства для маневра у Александра почти не осталось. – Что же вы такой стеснительный, Са-аша? А я… – она тяжко вздохнула, отчего богатое содержимое декольте заколыхалось, так и норовя выплеснуться через край. – Так грустно бывает… Вроде все есть, а тут, – пальцы с хищным кровавым маникюром не оставляли сомнений, где располагается упомянутое «тут». – Тут так пусто…

Платье едва удерживало неодолимый напор «пустоты».

– Простите… – Александр попытался обогнуть прелестницу, но увы.

– Вы чем занимаетесь? – спросила она вдруг тем же сладким шепотом. Ну да, надо ж беседу поддерживать.

– В такси работаю, – сухо сообщил он.

Теперь едва не подавилась тезка бывшей жены:

– В т-такси? А! У вас таксопарк? Как интересно!

– Отнюдь, – парировал Александр самым любезным тоном. – Я таксист. Люди садятся ко мне в машину, я их везу, потом они дают мне за это деньги.

– Шутник! – Дама потрепала его по рукаву, попутно наверняка оценив качество ткани и дотянувшись «окровавленным» пальчиком до выглядывающих из-под манжеты часов. – А я ведь едва не купилась! Вы прелесть! Обожаю мальчиков с чувством юмора. Нам непременно нужно выпить.

– Я за рулем, – повторил он. – А костюм и часы, на которые вы столь оценивающе смотрите, могут быть подарком богатой любовницы. Такой вариант вам в голову не приходил?

Округлившиеся было глаза прелестницы сузились, как у выцеливающего жертву снайпера.

– Сашенька, – нежно проворковала появившаяся за плечом дамы Анна Анатольевна. Ее улыбка была столь же дружелюбна, как у голодной акулы.

Дама ретировалась.

– Похоже, она решила, что вы меня содержите, – вздохнул Александр, наклоняясь к изящному ушку юбилярши.

– Так это же чудесно! Нет, я надеялась, что она в тебя вцепится, но… Теперь вся эта публика, или по меньшей мере женская ее часть, будет обсуждать не качество и стоимость торжества, а то, что старая перечница и в восемьдесят не угомонилась, молодого любовника притащила. Чудесно, просто чудесно! Такой комплимент в мои-то годы, – она опять подмигнула. – Уж Кирочка-то разнесет сплетню…

– А она…

– О! Кира Липкина. Та еще акулочка. Начинала простой репортершей, доросла до совладелицы, причем… А, неважно. Главное, она и сейчас не пренебрегает. Под псевдонимами, конечно, но кого этим обманешь. Ай, ну ее. Пойдемте, я вас с Родионовым сведу.