Прости меня за любовь

В ресторане они без конца говорили о работе, о детях, о том, что, возможно, ждет их в будущем. Время летело незаметно, к тому же блюда, которые подавали у «Джорджио Бальди», действительно были выше всяких похвал. Талли хорошо знала и любила итальянскую кухню, но ей и в голову не приходило, что обычные спагетти-пенне в белом вине могут быть такими вкусными и нежными. Когда вечер закончился, Джим отвез ее домой. Прощаясь с Талли перед дверью ее особняка, он нежно поцеловал ее в губы, потом посмотрел на нее с какой-то странной озабоченностью.

– Я хочу, чтобы ты знала – я еще никогда не целовал жертву преступления, которое мне довелось расследовать, – сказал он то ли в шутку, то ли всерьез.

– Я не жертва, – шепотом ответила Талли. – И больше никогда ею не стану.

Она действительно превращалась в себя прежнюю. Нет, не в прежнюю… Пережитые страдания сделали ее мудрее и сильнее, и в будущее Талли смотрела с уверенностью и надеждой. Она сказала Джиму, что разорвала и выбросила пришедший на днях по почте бланк с присвоенным ей «номером жертвы», и он кивнул.

– Я имел в виду другое, – уточнил Джим. – Раньше я никогда не влюблялся в женщин, с которыми сталкивался во время расследования.

Он уже говорил ей об этом, когда они ходили на каток, но ему было важно, чтобы Талли ему верила.

– Я никогда не подбивал клинья к женщинам-потерпевшим, зная, что они от меня зависят и не смогут мне отказать, – добавил он, и Талли покачала головой. Она и так была уверена, что Джим не способен злоупотребить чужим доверием. В противном случае она просто не смогла бы считать его своим другом… а она считала его другом до тех пор, пока он ее не поцеловал.

– Я знаю, – сказала Талли. – Но… – Она замолчала, но потом решила – раз уж у них пошел такой разговор, значит, нужно быть честной до конца. Не то чтобы ей было трудно говорить с ним откровенно. Напротив, Талли предпочитала полную открытость и определенность. Особенно теперь. – Дело в том, – сказала она после непродолжительного молчания, – что я не уверена, смогу ли я когда-нибудь кому-то доверять.

Джим неожиданно расхохотался, и Талли удивленно вскинула на него глаза:

– Что тут смешного?

– Ничего, просто… Просто если нельзя доверять агенту ФБР, кому тогда можно?!

Талли неуверенно улыбнулась:

– Пожалуй, ты прав.

– Не сочти за самонадеянность, но мне кажется, что в моем лице ты имеешь самого верного, самого надежного, самого… – Он не договорил – Талли поцеловала его в ответ.

И он, и она уже успели забыть, на что это может быть похоже. Простого прикосновения губ оказалось достаточно, чтобы Талли вмиг забыла обо всем, что терзало и мучило ее столько времени. А Джим, который после смерти Дженни долгое время считал, что чувства его тоже умерли, вдруг с удивлением обнаружил, что ошибался. Нечто похожее испытывала и Талли. Она не могла сказать, что́ их ждет, но сейчас, глядя в глаза Джима, она твердо знала, что может ему доверять и что с ним ей не грозят никакие опасности и невзгоды.

Глава 20

Одной из последних формальностей, через которые Талли должна была пройти, стал визит старшей сотрудницы Испытательной службы, которая готовила для судьи подробный доклад о личности и обстоятельствах жизни Бриджит. Как выяснилось, сотрудница была старой знакомой Джима, и он довольно хорошо ее знал. Она позвонила ему, когда он только начинал заниматься делом Талли, и с тех пор Джим регулярно информировал ее о ходе расследования. Умолчал он только о том, что теперь они с Талли встречаются; впрочем, непосредственно к делу это не имело никакого отношения. Звали его знакомую Сандра Циннеман.

– Какая она, эта мисс Джонс? – спросила она у Джима, прежде чем встретиться с Талли лично.

Узнав, кто является потерпевшей по делу, которое он расследует, Сандра не смогла совладать с собственным любопытством. Она была большой поклонницей таланта Талли: Сандра видела все ее фильмы и читала все, что удавалось найти в газетах и профессиональных изданиях. Это, конечно, был не слишком надежный источник, и тем не менее Сандра пришла к выводу, что в отличие от большинства голливудских знаменитостей Талли Джонс – человек на редкость скромный и порядочный. Узнавая от Джима подробности приключившихся с ней несчастий, она чисто по-женски ее жалела и от души возмущалась коварством Бриджит и предательством Ханта. «Эти двое поступили с ней просто по-свински, если не сказать хуже!» – говорила она.

– Какая?.. – переспросил Джим. – Честная, доверчивая, ранимая. И сильная. Ей крепко досталось, но она выстояла. Ты намерена вызвать ее к себе?