Прости нас, грешных

Каждый знает, как нас обременяет и мучает то, что происходит в нашей душе, как мы будто заперты в комнате, из которой выхода нет. Отсюда наше частое уныние и мрачность. Отсюда наше желание без конца перебирать то трудное, что есть в нашей жизни. И выхода нет, и жизнь проходит в этом.

Прости, Господи, что часто это ведет нас к малодушию, маловерию и даже отчаянию.

Какой же выход? Прежде всего, что-то сделать для Него. А что для Него можно сделать? Он Сам нам говорит: «То, что вы сделали для братьев Моих меньших, вы сделали для Меня»[70]. Простой, казалось бы, путь: сделай шаг навстречу ближнему — тому, кто близок, кто рядом с тобой, полюби просто человека — и тогда тебе легче будет полюбить и Господа. Как говорит нам апостол Иоанн: «Не любящий брата своего, как может любить Бога?»[71]

Господи, прости нас, грешных, что мы не хотим выходить из этой темницы, — ни к Тебе, ни к людям. Поэтому дар Твой становится бессильным.

Наверное, почти все ежедневно обращаются к Богу с молитвой. И как часто эта молитва бывает вялой, сухой небрежной, иногда — поспешной, бездумной. Почему так? Потому что мы закрыты от Господа, мы молимся, словно выполняем некоторый долг, какую-то повинность. Может быть, и хорошо, что выполняем хотя бы малое, но все-таки этого недостаточно.

Господи, прости нас, грешных, за то, что мы пренебрегаем таким Твоим даром, как Священное Писание. Мало читаем, мало вдумываемся в него, мало прилагаем к своей жизни. Мы пренебрегаем также и таинствами, которые Ты даешь нам.

Священное Писание — это таинство, это Божие присутствие в написанном слове, но оно для нас не звучит, потому что мы глухи. Таинство причастия — это доверие к слову Его, что Он будет с нами, когда мы придем к Нему. Господь никогда не обманывает — Он приходит к нам, но мы этого не замечаем, не ощущаем, остаемся слепыми и бездушными.

Люди часто рассуждают о конце света, о втором пришествии, но у нас есть первое пришествие. Не надо вглядываться в будущее, когда у нас есть настоящее. Сегодня Господь приходит к каждому из нас, кто присутствует на совершении таинства и, особенно, кто участвует в совершении литургии. А участвовать — значит не только подходить к Святой Чаше и причащаться. Даже тот, кто не причащается, может внутренне приобщаться в этот момент, когда другие подходят к Святой Чаше. Поэтому Церковь и возглашает: «Возлюбим друг друга да единомыслием исповемы», то есть единодушием, вместе. В это время наши мысли блуждают и бродят далеко, в это время многие из нас ходят по храму, переговариваются, продолжают оставаться глухими и равнодушными к призыву Церкви: «Станем добре, станем со страхом, вонмем! Святое возношение в мире приносити».

Мы приносим Господу возношение — все, находящиеся в храме. Мы приносим Ему свою жизнь, свой труд, свою душу и тело — все приносим. И как же можно в это время отвлекаться? Как можно ходить, разговаривать, передавать свечи, ставить свечи, гасить свечи? В этот момент ничто не должно отвлекать нашу душу.

Господи, прости нас, грешных!

Это неблагоговение. Оно может проявляться и в других вещах. Нередко мы можем в легком разговоре говорить о святыне неуважительно, и сами не замечаем, что кощунствуем в словах. Но запомните, что неблагоговейное отношение к святыне закрывает путь к духовному просветлению, к духовному познанию. Только тот, кто подходит к святыне так, как свеча горит, чтобы душа трепетала, только тому откроется Господь. Есть предел, который мы не должны переходить, если не хотим оказаться отброшенными во тьму внешнюю.

Господи, прости нас, грешных, за то, что в нашем сердце живут не только ропот и маловерие, но и идолопоклонство.

Что значит идолопоклонство? Никто из нас не язычник в прямом смысле слова, но есть вещи, которые как бы подменяют у нас в сердце Бога: тщеславие, суета, а главное — собственная наша гордыня, наше собственное «я», перед которым мы всегда готовы преклониться, которому мы всегда готовы служить больше, чем Богу, и свою волю ставить выше, чем Божию. Ведь немного слов в Молитве Господней, и среди них есть святые слова: «Да будет воля Твоя» — слова, которые разрешают все недоумения, слова, которые успокаивают смятение нашей души и ставят нас в естественное нормальное отношение к миру, к людям, к Самому нашему Господу. «Да будет воля Твоя» — и сразу наступает тишина, как будто Сам Господь сказал буре: «Умолкни, перестань»[72].

Но у нас этих слов так мало! И здесь мы проявляем удивительную хитрость и некоторое коварство, прибавляя: а все-таки, может быть, да будет воля моя. И стараемся всячески обойти Божию волю. Больше того, мы даже не ищем ее. Ведь воля Божия не только ясно начертана в Священном Писании, в учении Церкви. Воля Божия должна быть угадана, познана, почувствована сердцем человека.

У каждого есть свое призвание в жизни, свое предназначение. И Господь не хочет нам жестко диктовать. Он хочет, чтобы мы сами услышали, ощутили, искали, вопрошали Его. Поверьте, что Он всегда ответит, если мы с любовью и настойчивостью будем стучать и вопрошать Господа: укажи мне волю Твою.