Прости, но я скучаю

Он смягчился, ровно настолько, чтобы успокоить Маккензи, вернее, чтобы она успокоилась сама, поняв, что он не это имел в виду.

– Просто не хочу о ней говорить, – сказал он наконец. – Очень уж паршиво то, что случилось.

– Согласна, но я… Мне нравится говорить о ней.

Он смотрел на нее со смесью разочарования и боли.

– Ну ладно. Может быть, дело не только в тебе. А что ты там спляшешь? – спросил Джаред, возвращая Маккензи в настоящее.

– А-а… – Маккензи поднялась, бросила монеты обратно в кассу и отряхнула колени. Она попыталась взять себя в руки. – Пеньковая джига. Это на пиратской фене значит, что кого-то повесят. Пенька. Веревка. И, говорят, повешенные выглядят так, как будто… пляшут.

– Понятно.

– Значит, так. Пеп… – Маккензи оглянулась, нет ли поблизости Рэндалла. – Пепперони с высокими бортами. Газировку?

– Нет, стакан воды, пожалуйста.

Маккензи кивнула. Ей хотелось снова опуститься на пол и сидеть так, пока Джаред не уйдет. Когда-то она была влюблена в этого человека, но он никогда не ставил ее на первое место, не открывался ей, конечно же, никогда не смотрел на нее с гордостью и не хвастался ею. А когда решил с ней порвать, даже не сообщил ей об этом. Или это просто школьный обряд посвящения – безумно влюбиться в того, кому до тебя нет дела? Вдвойне унизительно, что она была просто сестрой про запас. Той, до которой он снизошел, потому что та, что была ему нужна, пропала. «Дело не только в тебе». Может быть, он хотел сказать, что дело вообще не в ней? Совсем?

Унижением было и то, что ее до сих пор тянуло к нему. Ей все еще хотелось знать, почему он бросил ее, хотелось услышать от него, что он скучает по ней и хочет ее вернуть. Ей хотелось, чтоб он объяснил, как это случилось: сначала он так привязался к Тане, что злился из-за того, что она его «бросила», а затем переключился на Маккензи и поступил с ней так же.

– Вот, – сказала она, протягивая ему пустой стакан. – Автомат с напитками вон там; ручка слева – для воды.

– Спасибо. – Джаред колебался. – Послушай, Маккензи, извини, если тебе показалось странным на днях… э-э… с моей… – Он выдохнул. – Ну, то есть… Не то чтобы у нас с тобой все было серьезно, но я не знал, стоит ли мне – понимаешь? – начинать… тогда. Это же было давным-давно и прозвучало бы странно, верно? Для Лорен. Если бы я сказал: «Да, кстати, а мы с Маккензи…» Ха! Мы с Маккензи… даже не знаю, что.

Он засмеялся, и она увидела, что он успокоился.

– Ладно, в любом случае, я собираюсь получить свою, – он огляделся и заговорщицки наклонился к ней, – пиццу пеп-арррррр-они. Пока, Маккензи. – Он побарабанил по стойке указательными пальцами: похоже, он доволен тем, что высказал ей все, что хотел. Казалось, он ничуть не обеспокоился, а может быть, и не заметил, что не получил ответа – вернее, не дал Маккензи возможности ответить.

Она пыталась разобраться в своих чувствах, но их было слишком много, а она все еще на работе.

Рядом с ней появился Грант – как будто она его позвала.

– Ты в порядке?

– Не то чтобы… – сказала Маккензи, благодарная за то, что смогла произнести это вслух.

– Тебе нужно сделать перерыв?

– Нет, я в порядке.

– Передохни, – сказал он, слегка похлопав ее по плечу. – Все с тобой ясно.

Поток посетителей постепенно поредел, и Рэндалл, пошатываясь, вышел за дверь, распевая во всю глотку. Грант оставил свой пост у печей для пиццы и прислонился к стойке рядом с Маккензи.

– Так что это был за парень?

Маккензи пожевала ноготь большого пальца.

– Который?

– Тот, что тебя так расстроил.

– Мой бывший.

– А-а. Все в порядке?

– Да. Все отлично.

– Ну, ладно. – Грант пристально посмотрел ей в лицо, словно проверяя, не лжет ли она, и кашлянул. – Сейчас будет продолжение, возможно, не очень удачное и не очень уместное. Хочу спросить, не хочешь ли как-нибудь сходить куда-нибудь со мной? На свидание.

Она удивленно посмотрела на него.

– Я знаю одно сверхгнусное место без санитарных правил и с пьяным пиратом, – продолжал он.

Она неуверенно засмеялась.

Он смущенно почесал в затылке.

– Извини. Момент выбран крайне неудачно. Я как раз собирался тебе сказать, когда шел сюда, и не знал, что стану свидетелем твоих разборок с бывшим… Но потом, в порыве чувств…

– Все нормально. Извини, просто… Просто у меня была… безумная неделя. Правда, безумная. Семейные дела, понимаешь? А тут еще и он. Думаю, мне просто нужно немного времени, понимаешь?

– Целиком и полностью. Не беспокойся. – Его улыбка была искренней, но Маккензи видела, что Грант смущен. На нем тоже был костюм с попугаем и треуголкой. – Я выберу более подходящий момент и спрошу еще раз. Ладно?

Маккензи кивнула.

– Я не против. – Она оглядела почти пустой ресторан. В самой дальней угловой кабинке сидела темная фигура. Она была закутана в длинное пальто с поднятым воротником, закрывающим волосы, шляпа низко надвинута на лицо.

Грант проследил за ее взглядом.

– Эта личность сидит здесь по меньшей мере час, – сказал он. – Ничего не заказывает. Я не хочу никого выгонять, особенно, если людям больше некуда идти, но…

Маккензи пожала плечами.