Прости, но я скучаю

Он улыбнулся им всем так, словно ему было очень больно. Мод так бы и оставила его страдать, если бы Маккензи не толкнула ее под столом.

– Надеюсь, ты не против, чтобы мои подруги остались с нами, – сказала Мод Ричарду, сердито глядя на Маккензи.

Он пожал плечами.

– Если тебе так хочется, – сказал он. – Но должен сказать, что я был бы не прочь какое-то время поговорить с тобой наедине.

– Исключено, – сказала Мод.

Ричард, казалось, был потрясен. Это было уже второе или третье потрясение с тех пор, как он вошел в кафе, и он, должно быть, уже жалел, что пришел. К его чести, он не оставлял попыток встретиться взглядом с Мод, не переставая улыбаться Сунне и Маккензи. Они так и не ушли.

– Что ж, – сказал он, – наверное, ты права, Мод. Я поступил очень плохо. – Маккензи украдкой взглянула на Мод, чтобы увидеть реакцию, но та только ковыряла заусенец и моргала, как будто в глаза ей что-то попало. – Однако, – сказал Ричард после паузы, – я рад, что ты позвонила. Я много раз думал, не позвонить ли тебе, но боялся, что ты просто не станешь меня слушать.

Мод так и не подняла головы.

Он вздохнул, одернул рукава и расправил плечи.

– Ну же, Мод. Ты звонила мне, помнишь? Ты просто пытаешься наказать меня? Должен сказать, это у тебя получается. Я не совсем уверен… – Ричард замолчал. Он вытянул руки перед собой в знак капитуляции и постукивал каблуком по кафельному полу. Потом беспомощно перевел взгляд с Маккензи на Сунну.

«Мод пытается наказать нас всех. Интересно, – думала Маккензи, – они так и будут тут сидеть, пока кофейня не закроется? А потом Мод ухмыльнется, скажет всем, что так им и надо, что они заслужили эти пять часов сплошной тоски, встанет и торжествующе покинет кафе».

Но Мод наказывала и себя. Видно было, что с каждой секундой она волнуется все больше, как ни старается держать себя в руках. Маккензи под столом протянула руку и положила ладонь ей на колено. Мод с благодарностью посмотрела на нее. По крайней мере, Маккензи показалось, что она видит в этом взгляде благодарность. Ей по-прежнему было трудно понять Мод.

– Нет, это правда. Я звонила тебе, – наконец произнесла Мод.

Ричард немного успокоился и кивнул.

– О чем… ты хотела поговорить? – Он снова бросил взгляд на Сунну и Маккензи. Может быть, они просто не понимают, что происходит? А как только поймут, сразу уйдут.

Бедный Ричард. Маккензи поудобнее устроилась на стуле, чтобы дать ему понять, что он напрасно надеется. Как получилось, что они с Сунной сохраняют верность сварливой старухе?

Внезапно Мод хлопнула обеими руками по столу – ее фирменный жест, – и Ричард подскочил. Маккензи и Сунна и бровью не повели.

– Да ладно тебе, Ричард! Ты знаешь, о чем я хочу поговорить. Я хочу поговорить о том, почему мужчина сделал предложение женщине, а в день свадьбы напился до бесчувствия. Я хочу поговорить о том, почему он сказал ей, что любит, а потом сотворил такое, чего не сделал бы ни один чуткий человек, даже если у него только капля мозгов. Потому что всякий, у кого есть мозги – или сердце! – знал бы, какую это причинило ей боль, практически убило ее. – Было тревожно смотреть, сколько воды стекает с лица Мод. Пот со лба, слезы из глаз, слюна изо рта. – А потом, – продолжала она дрожащим голосом, – мы могли бы поговорить о том, каким нужно было оказаться трусом, чтобы никогда больше не разговаривать с этой женщиной. Чтобы даже и не подумать объясниться. Какая уж тут любовь, если он так поступил? Можно поговорить и об этом. Наверное, не очень-то он ее любил. Может быть, даже ненавидел. Потому что я бы никогда не совершила и части этих поступков, не говоря уже обо всех, даже по отношению к тем, кого едва могу выносить.

В какой-то момент этой речи Ричард уронил свою крупную голову в ладони и начал издавать неловкие хнычущие звуки. Маккензи была подавлена. Она не привыкла к тому, что взрослые мужчины плачут. Сунна начала что-то ей говорить, но она ничего не могла расслышать. Одними губами она ответила, что не понимает. Сунна жестом указала на Мод и тоже что-то произнесла одними губами, но тут Маккензи заметила, что Ричард и Мод наблюдают, как они с Сунной обмениваются беззвучными фразами, и закрыла рот.

Как бы было хорошо, если бы Маккензи могла сказать: «Ох, посмотрите, как поздно! Мне пора домой, спать». Увы, на дворе белый день. Какие еще бывают поводы, чтобы уйти? Она не могла придумать ни одного.

Ричард наклонился к Мод и заговорил почти шепотом, как будто так они могли общаться в присутствии Маккензи и Сунны, но фактически без их участия.

– Мод, – сказал он. – О, Мод. – Его глаза были красными, а рот часто кривился между словами. – Я действительно любил тебя. Мне так жаль. Ты даже не представляешь.

Слезы Мод высохли, как только она взглянула на Ричарда. Она сидела, вытянув шею, как будто пыталась смотреть на него сверху вниз.

– Этого мало, – сказала она. – Пойми, я здесь не для того, чтобы дать тебе второй шанс. Я только хочу знать, почему ты все это сделал?

Ричард, казалось, надеялся именно на второй шанс.