Прости за любовь

— Ненависть ненавистью, но не отрицай очевидное. Он вырастет настоящим красавчиком.

— Он не вырастет, если ещё хоть раз что-то мне сделает!

— На субботнике майском что не поделили?

— Грабли! Я этими граблями ему как дала потом по спиняке!

— Это очень опасно. Ты могла поранить его.

— Я и поранила, — невозмутимо отбивает рикошетом. — Он же мне на голову мусорный пакет натянул! Вот и получил.

— А перед пакетом что было?

— Что? — невозмутимо хлопает ресницами. — Ну каштаном в лоб попала, подумаешь? Так он первый кидаться ими начал!

Н-да… Тяжёлый случай.

— Бедный парень. Травма на травме, — вздыхает Филатова.

— Это он-то бедный? Ты на меня посмотри! Вот я коленку сбила до мяса, когда убегала от него, — задирает левую штанину. — Вот след от гвоздя, — снимает носок и демонстрирует нам пятку. — Проткнула, когда гналась за ним по заброшке.

— Что ты делала на заброшке? — уточняю, нахмурившись.

— Мы с ребятами играли в казаки-разбойники, — отмахивается она беззаботно. — Мм. А вот у меня шрам от пореза на локте. Мы тогда, толкаясь, дверное стекло в холле случайно выбили.

— Вам реально противопоказано находиться рядом друг с другом.

— Это физические травмы. Про моральные и психологические вообще молчу! — заряжает возмущённо.

Полина еле сдерживает улыбку.

— Может оно и к лучшему, что я перейду, — рассуждает Сонька вслух. — Не нужно будет каждое утро наблюдать его рожу. Счастье-то какое!

— Ещё скучать по нему начнёшь.

— Да не бывать этому никогда! Перекрещусь и забуду! — обещает она.

(Мы тогда сделали вид, что поверили.

Да и кто мог предположить, что эти двое по итогу оба окажутся в кадетке).

— Пойду чипсы куплю в автомате, — Сонька спрыгивает на пол и, обувшись, ретируется из палаты.

У меня вибрирует телефон.

— Алло, пап.

Радуюсь, что он снова позвонил.

— Как ты? — интересуется сухо.

— Я в порядке.

— Ещё не выписали?

— Послезавтра.

— Ясно.

— А твои как дела? Врач осмотрел тебя?

Сильный кашель в прошлый раз очень меня насторожил.

— Нет.

— Почему? Вдруг это какое-то серьёзное заболевание?

— Выйду — проверюсь. Ладно, мне пора. Поправляйся.

— Пап…

К сожалению, он в эту секунду отключается.

Скупым и прохладным вышел наш диалог.

— Не успела пригласить на свадьбу, — бормочу расстроенно, глядя на потухший экран.

— Ты всё ещё рассчитываешь на то, что он примет приглашение? — осторожно спрашивает Поля.

— Даже если нет, озвучить дату я должна.

К тому моменту отец будет на свободе и мне, наверное, хотелось бы видеть его на своей свадьбе.

— Ну, до пятнадцатого сентября ещё есть время. Может, он свыкнется с мыслью, что ты выходишь замуж не за грузина.

Пожимаю плечом.

— Расскажешь про звонок Вебер? — усаживается рядышком и ставит передо мной пластиковый контейнер с ежевикой. — Извини, но мне дико любопытно узнать, о чём вы говорили.

— Да особо нечего рассказывать, Полин. Она спросила о моём самочувствии. Обменялись парой фраз и всё.

— Нет, ну ты представляешь, она уже во второй раз предрекла страшное происшествие, связанное с вами! Она ведьма, говорю тебе.

— Я никогда особо не верила в эти её расклады, но жизнь показывает, что стоило бы.

— Дозвонись мы тебе в тот вечер, ты, возможно, не пострадала бы.

Да. Удивительное дело, но Илона спешила предупредить нас об опасности.

— Всё случилось так, как должно было. Я ей тоже самое сказала.

— Давай ещё убей меня тем, что и её позвала на вашу свадьбу.

— Нет конечно. Ты меня знаешь, я никогда не умела изображать двуличие. Да и хвастаться победами — не мой стиль.

Как бы это выглядело по отношению к её чувствам?

— Она не собирается возвращаться в Россию?

— Мы на эту тему не общались.

— Да тот факт, что вы вообще общались, — уже нонсенс.

— Нет причины на неё злиться и обижаться.

Сейчас я чётко понимаю, что не могу осуждать Илону за то, что она была рядом с Марселем все эти годы. Жизнь — такая короткая и непредсказуемая штука… Нельзя винить человека за попытку стать счастливым.

Я свою теперь точно ни за что не упущу.

Тук-тук.

— Войдите.

В палату заглядывает бабушка Алиса.

Элегантный лимонный костюм. Шляпка. Белые ромашки. Тортик.

— Тата! — взволнованно щебечет и спешит ко мне.

Эх. Мама всё-таки проболталась. Иначе быть не может. Телевизор бабушка с момента похорон деда не смотрит. Новости в интернете читает редко.

— Дорогая моя! Как же так?! Господи!

Целует меня. Плачет.

— Со мной всё хорошо, ба, — сжимаю её ладонь. — Не плачь. Всё правда хорошо.

Глава 46

Пятое сентября

Марсель

До пятнадцатого не дотерпели.

— Паш, вы наличку сняли? — нервно дёргаю ворот белой рубашки. Сидит она идеально, но почему-то всё равно раздражает.

— Да.

— Разными купюрами. Всё здесь, — докладывает Чиж, демонстрируя барсетку.

— А букет невесты где?

— Вот он.

— Отлично.

— О, смотрите чё там!

Наш лимузин, на капоте которого сердце из роз, тормозит напротив шикарной резиденции покойного Эдуарда Зарецкого. У ворот и дальше вдоль дороги припаркованы машины гостей. На самих воротах висит огромный плакат: «Тили-тили-тесто. Здесь живёт невеста».

Перемещаемся из комфортной прохлады салона на улицу, в жару плюс тридцать.