Прости за любовь

— Ты настоящий друг и прекрасная девушка: сильная духом, честная, искренняя, преданная. Мне жаль, что я не смог оценить этого по достоинству.

— Ты ни в чём не виноват.

— Прости меня.

Смотрим друг другу в глаза.

Она не плачет. Держится. Но от этого ни хера не легче.

— Мне не за что тебя прощать, Марсель, — снимает мою руку с плеча.

— Прости. За то, что делал больно. Прости за любовь к другой, — перехватываю её ладонь.

— Сердцу не прикажешь, я всё понимаю, — сжимает мои пальцы своими дрожащими в ответ. — Всё нормально, — улыбается. Теперь уже сквозь слёзы.

Тяну к себе.

Как ни крути, а всё равно вину за собой чувствую.

— Прости, пожалуйста. Когда-нибудь. Если сможешь.

Целую её в макушку. Закрываю глаза, крепко обнимая.

— Будь счастлив, — произносит она тихо.

Глава 32

Тата

Фестиваль, на котором выступали представители альтернативного рока, собрал в клубе тысячи людей, но когда на сцену приглашают «Город пепла», становится понятно, что все они пришли сюда именно ради этой группы.

Уровень шума просто зашкаливает. Приходится даже уши прикрыть, ведь фанаты запредельно громко приветствуют солиста, появившегося буквально из ниоткуда.

Густой дым рассеивается. Марсель, одетый в чёрные джинсы, берцы и стильную кожаную косуху, задевает пальцами струны гитары и подходит к стойке с микрофоном.

— Привет, Питер, — произносит он.

Народ в ответ даёт новую волну сумасшествия, а ребята наконец делают то, чего все так ждали. Начинают исполнять свои хиты.

Всё идёт как надо на этом концерте. Парни, не взирая на вчерашний конфликт, работают слаженно, с полной самоотдачей. Настоящая магия звука происходит. Барабаны, гитарные соло. Его голос, от которого бегут мурашки по коже. Свет. Спецэффекты. Поющий зал.

Господи, да они ведь знают тексты наизусть и по первым аккордам определяют следующую песню! И песни эти — в самое сердце. Каждая строчка отзывается в душе. Оставляет свой отпечаток. Пробуждает целую бурю эмоций, вынуждая буквально проживать их. В моём случае, в самом что ни на есть прямом смысле, ведь поёт Марсель, по большей части, о нас. О нас в разные периоды.

Звучат всеми любимые «Девочка по имени Нельзя», «Почему», «Потеряны» и другие, не менее популярные треки.

— В моей руке твоя рука.

Бросаю взгляд в облака

Пахнет дождём. Море у ног

Ласкает белый песок

И я бы вернулся в тот день

Туда, где всё не потеряно

Но на этом мутном стекле

Лишь капли рисуют твой образ мне

— Забывая о тебе, я иду ко дну

Среди сотен других вижу лишь одну

И вокруг голоса, но не те. Не те

Чужой запах, не твой, хранит моя постель

Забывая о тебе, теряю смыслы

Крыша. Ночь. Бутылка. О шаге в пропасть мысли

Пьяный рассудок ведёт диалог с мёртвым сердцем

Оно давно не стучит, но хочет тобой согреться

— Её глаза обжигали холодом

Её губы манили голодом

Я бы душу свою продал угробленную

Чтоб целовать их по поводу и без повода.

Я бы встал на колени тогда, клянусь

Я бы крикнул во тьму, что не боюсь

Быть любви её пленником — лучший расклад

Чтобы рай ощутить, я пройду сквозь ад

Я взволнована, растеряна, разбита.

Сердце стучит, как ненормальное.

Картинка плывёт перед глазами.

В груди саднит и горит одновременно.

Это происходит всякий раз, стоит мне открыть плэйлист «Города», но живое исполнение, пробирающее до самых косточек… Оно, пожалуй, ни с чем не сравнимо.

Я под впечатлением. Поклонники творчества тоже. Кричат. Машут руками. Благодарят за выступление, срывая голос.

— Напоследок у нас есть новая вещь. Для вас и одного человека, присутствующего в этом зале.

Нервно сглатываю.

Никто из зрителей, конечно, не понимает, о каком конкретном человеке речь, однако мне начинает казаться, будто все они в курсе.

— Я написал эту песню для Неё, когда мне было восемнадцать. Ни разу нигде не исполнял, но сегодня особенный день, так что… Послушаете или как?

Народ встречает новость шумно и позитивно.

— Тогда погнали.

Марсель поправляет наушник и смотрит на Пашу. Когда Горький прикасается к струнам, становится тихо. Присоединяются барабаны Ромасенко и вторая гитара.

Сам солист, на радость фанатам, подходит ближе к ним, к самому краю сцены.

Кудри спадают на лоб. Глаза закрыты. Рука, покрытая вздутыми дорожками вен, держит микрофон. Он начинает петь и я, заворожённо наблюдая за ним, вслушиваюсь в текст песни.

— Ты так прекрасна, опасна