Прости. Забудь. Прощай

жизни у её самой, самой, самой любимой и лучшей актрисы на свете. И не было

ревности к этому мужчине, которого её любимица ждала, как цветок солнца.

Необычный он. Ирина личная жизнь, увы, не удалась. Да и когда? Даже учёбу

в Строгановке пришлось оставить. Ведь она ухаживала за дорогой ей Ниной

Георгиевной уже 11 лет. Наверно поэтому и не сложилось, но ни о чем, даже на

мгновение, Ира не жалела.

13

Во время просмотра альбома разгорелись нешуточные страсти.

— Да, именно! Почему полное равнодушие к судьбе такой великой актрисы?! Может быть, кому-то и все равно, а мне нет, — горячился Михаил.

Нина Георгиевна спокойно выслушала и сказала:

— Миша! Мне не нужна их жалость. Жалость тех, кому по сути безразлично, существовала я когда-либо или нет. Вы бы приняли помощь от таких

людей? Миша молчал, насупившись.

— Вот и я тоже думаю. Давайте к этой пустой теме больше не возвращаться. Опять принесли торт, Мишенька? Будем пить чай!

Однажды, поздно ночью, в трубке зазвучал взволнованный голос Ири-ны:

— Умоляю! Я знаю, что вы приедете быстрее скорой. Ей плохо. Очень

плохо. Актриса лежала в постели, слегка наклонившись на левую сторону.

— Я пыталась её усадить, но она все время падает, — расплакалась

Ирина. Михаил проверил зрачки.

— Нина Георгиевна! Вы меня слышите?

Слегка кивнула. Он взял её за пальцы.

— Сожмите мои руки так крепко, как только можете.

В ответ, правая кисть ощутимо сдавила Мишину ладонь. Левая… даже

не шевельнулась…

— Я сделала всё как вы велели, — взволнованно докладывала Ирина.

— Сразу раздавила аспирин в порошок и дала ей с водой проглотить.

— Вы умница, — похвалил Михаил и, взяв телефон в руки добавил: —

сейчас буду звонить в свою больницу и договариваться о транспортировке.

Актриса затрясла головой.

— О нет! Никуда не поеду, — еле слышно, одними губами сказала она.

— Вы забыли. Я ещё жива.

Нина Георгиевна восстанавливалась после инсульта на удивление

быстро. Пальцы на левой руке уже шевелились, и она старалась садиться в

постели без посторонней помощи.

— Доктор! Смотрите, что я могу.

— Подождите! Я вам подушку подложу.

— Не подушка мне нужна, Мишенька, а надгробный камень.

— Вы знаете, что я не люблю такие ваши шуточки, — с преувеличенной

строгостью сказал Михаил.

14

— Любите, любите! Вот и Иришка тоже ко мне пристает последнее время. «Давайте говорит, Нина Георгиевна, вставим вам керамику». А зачем? Чтобы у меня были самые красивые зубы на кладбище?

Все рассмеялись.

— Ну, вижу, дело пошло на поправку, — похвалил Михаил.

— Нина Георгиевна!

— Да, Ириша.

— Я давно хотела вас спросить… Не сердитесь на меня, ладно? Ваша

дочь… Вы не желаете… Вобщем, чтобы я позвонила ей и пригласила приехать…

— Считай, что я не слышала этого вопроса.

— Но вы же мучаетесь….

— Дорогая моя Ириша! Я давно простила её. За всё. Не в этом дело. Ты

эту… женщину не знаешь. Видишь во всех доброе… Я ещё не остыну, а она уже

метры квадратные да статуэтки считать начнет. Кстати. Ту, которую подарила

мне Уланова, оставь себе и никогда не продавай. Ценная вещица. А Наталье

позвонишь, если захочешь, только когда я уже буду на ладан дышать. Актриса

задумалась…

— Вообще-то хорошо, что ты спросила…

И совсем другим тоном добавила:

— Ирочка! Возьми ручку и бумагу. Вон там, в столе. О Господи! Кому я

это говорю. Ты лучше меня всё тут знаешь. Сейчас, я продиктую вам, голубушка, кое-что. Вы записывайте, не спорьте и не перебивайте. Сделайте в точности

как я скажу.

И актриса начала тихо диктовать, не обращая внимания на протестующие жесты и возгласы, прерывавшие иногда её монотонную речь. Закончив, она потребовала:

— А теперь дай мне ручку.

Спросила число. Поставила и размашисто расписалась.

— Мой последний автограф, — грустно сказала она и добавила с иро-нией — Самый дорогой… Во всех отношениях. Прочитай вслух.

Ирина начала читать, громко возмутившись в нескольких местах, но

актриса с любовью смотрела на неё и только улыбалась.

— Боюсь… Я не смогу… так, — сказала Ирина.

— Хорошо, — произнесла наконец Нина Георгиевна, дождавшись, когда её доверенная успокоится. — Мы заключим пари. Если я ошибаюсь в своей

дочери и она прольёт хоть одну слезу у моей постели, — поступишь по-совести.

Так, как подскажет сердце. Значит, ты выиграла, и я не научилась разбираться

в людях. Если же нет… То победа останется за мной. Согласна? А то… буду

являться тебе каждую ночь и включать свет. Пари?

15

— Пари, — улыбнулась Ирина, вытирая выступившие слёзы.

Через неделю у актрисы случился ещё один удар, и она лежала в постели совершенно без движения, не реагируя на звуки и прикосновения. Михаил приходил теперь каждый день обрабатывать страшные раны, которые появились на

её спине. Как доктор он знал, что улучшения не будет и ничто не может защитить

обезвоженные ткани от безжалостного разрушения, но. он должен был что-то

делать для ставшего таким дорогим и близким ему человека. Хоть что-нибудь!

— Наталья Станиславовна! Не бросайте трубку. Ваша мама при смерти.

Если приедете завтра, то, возможно ещё сумеете её застать и попрощаться. Да, адрес тот же. Она дома. У нас ничего не изменилось. Всё как и 11 лет тому назад.