Просто друг?.. (СИ)

Усмехнувшись, он, слегка покачав головой, слез с Сакуры, а затем направился в сторону ванной. Правда, сделать ему это помешало что-то, обо что он споткнулся. Мгновенно остановившись и нахмурившись, он осторожно поднял белое нижнее бельё девушки, язвительно скривив губы:

— Что за порнография?

— Не нравится — не смотри, — справедливо отметила Сакура, показав язык и улыбнувшись.

— Да почему? — сконфузившись и немного смутившись от резкого замечания, он вернулся обратно к кровати, осторожно положив нижнее бельё девушки рядом с ней. — Очень милые.

И самым очаровательным, по мнению Сакуры, было то, что только Учиха мог так сделать — больше никто. От такого она с каким-то благоговением посмотрела на него, еле заметно прищурив изумрудные, с зелёными вкраплениями глаза. Конечно, всё было так, как и всегда: снова они проснулись, немного поговорили, им предстояло провести короткое утро вместе — если только Саске не уйдёт, не попив чаю, — а затем он снова покинет её. Похоже, Учиху это и вовсе не волновало — так считала Сакура, когда мужчина направился в сторону дверного проёма, наконец покинув пределы спальни.

— Я тоже хочу в ванную! — крикнула ему вслед девушка, тут же вскочив и принявшись, как могла, заматываться в одеяло.

Саске тем временем уже смог закрыться в комнате: раздался характерный дверной щелчок, который возвестил о том, что Сакура ни в коем случае не может туда войти: ни физически, ни в силу своих моральных качеств. Вздохнув, она покачала головой, подойдя к зеркалу и принявшись сооружать на себе из одеяла некое подобие свободного платья. Хрупкие плечи остались открытыми, и Сакура, присмотревшись, слегка повернув голову в сторону, заметила на них маленькие укусы, оставленные ещё вчера. За это Учиху она и ненавидела, и любила одновременно. Почему-то такие следы оставались на ней довольно давно, не желая сходить с нежной кожи, и Сакуре они нравились — может быть, отчасти потому, что навевали тёплые воспоминания о том, как они были оставлены и при каких обстоятельствах.

Она улыбнулась отражению, будто пытаясь себя успокоить: покусанные и чуть потрескавшиеся губы, немного покрасневшие от нахлынувших мыслей щёки, полуприкрытые в некой блаженной истоме глаза, обрамлённые немного рыжеватыми, обычно выгорающими летом ресницами, — всё это говорило о том, какое наслаждение она получала с ним сегодня ночью. И оставалось странным и загадочным то, что Сакура не хотела это прерывать. Разговора у них, увы, состояться так и не могло — вчера они уже пытались это сделать.

Улыбнувшись себе под нос, она, ещё раз покрутившись перед зеркалом и удостоверившись, что одеяло покорно скрывало все интимные участки тела, Сакура направилась к ванной. Шумел душ — очевидно, Учиха уже начал его принимать. Немного смутившись, она закусила нижнюю губу изнутри, чтобы не сказать нечто пошлое в адрес Учихи — чем он там будет заниматься после такого утра, когда закутывал её в одеяло, неизвестно.

Усмехнувшись, она принялась включать и выключать свет в ванной комнате, видя, как через высокое, матовое прозрачное стёклышко он моргал и контрастировал. Сакура лукаво улыбалась — это будет хорошим уроком для Саске. Может быть, тогда он точно решится на разговор с ней без всяких распусканий рук?

— Я выйду — и ты получишь, — он довольно-таки сильно, так что Сакура испуганно отстранилась, ударил в дверь кулаком, буквально прорычав эти слова.

Душ включился сильнее: возможно, Учиха снова мылся прохладной водой, как он любил это делать. Слегка улыбнувшись под нос, девушка опустила глаза, скрестив руки на груди. Было приятно осознавать, что они знали привычки друг друга, и вместе с тем невыносимо больно. Оттого, что, очевидно, Сакура никогда не сможет заменить Саске на кого-то другого, а он, в свою очередь, — её на другую девушку. Пожалуй, молодые люди уж слишком привыкли друг к другу: и привычки, и желания, и мечты каждого они знали наизусть, от начала до конца. Сакуре было бы слишком тяжело расстаться с ним, но и ограничивать его как друга после всего этого она тоже не могла: каждый раз, когда мужчина находился рядом с ней, ей хотелось подолгу прикасаться к нему.

На самом деле ему не нравилась вся сложившаяся ситуация. Это выглядело как-то дико, а он, как и любой нормальный мужчина, хотел со всем этим покончить. Наконец нужна была какая-то кульминация всего того, что происходило, а играть из себя лучшего друга ему постепенно надоедало. В его планы ещё десять лет назад это не входило — просто риск потерять Сакуру навсегда или отдалиться от неё на тот уровень, когда люди просто здороваются друг с другом, был слишком велик.

Вышел он спустя пару минут в тех же бриджах, попутно вытирая голову полотенцем. Сакура притаилась за дверью, так же лукаво глядя на него и улыбаясь, словно ожидая, что сможет испугать его. Однако, когда с её губ сорвалось особенно резкое и громкое шипение, Учиха даже плечом не дёрнул, направившись на кухню.