Просто друг?.. (СИ)

— Мне у тебя нравится, — заметил он, осмотревшись по сторонам, и опустился за кухонный стол. — Может, я у тебя жить останусь? Ладно, шучу… У тебя там кран подтекает немного. Напомнишь тогда, чтобы я мог починить?

— Ишь, сантехник, — коварно, но вместе с тем соблазнительно произнесла она, повернувшись к нему спиной и принявшись немного стаскивать с себя защищающее её тело одеяло.

Наверное, Учиха готов был вечно смотреть на то, как обнажалась её спина. Бледная, красивая, аккуратная, аристократическая — сколько ещё он мог подобрать к ней эпитетов? Бесчисленное количество. Приоткрыв губы, мужчина наблюдал за ней, немного склонив голову набок. Надоедающая ткань одеяла постепенно двигалась вниз с плеч к позвоночнику, обогнула соблазнительным изгибом выпирающие лопатки, достала постепенно поясницы, открывая вид на очаровательные ямочки по обе стороны от позвоночника. Розовые волосы тут же густым водопадом рассыпались по обнажённой спине, едва девушка повернула голову немного в сторону, очевидно, стараясь пробудить в Учихе снова те самые чувства, что были у него к ней ночью.

— Ишь, соблазнительница, — хмыкнул он, покачав головой, и наконец, не выдержав, поднялся с места. — Вот стащу сейчас с тебя одеяло — будешь знать.

Направившись следом, он уже готов был поставить ногу на уголок одеяла, блаженно лежащий на линолеуме в коридоре, как вдруг Сакура снова накинула его на себя и усмехнулась.

— Я и сама могу снять, — она стремительно забежала в ванную, сразу же закрыв за собой дверь.

Несмотря на то, что Учиха сорвался с места и готов был перегородить ей вход или хотя бы придержать дверь, щёлкнул надоедливый замок. Сакура заперлась, и проломиться в ванную уже не было никакой возможности. Досадно вздохнув, он немного обиженно ударил в дверь ладонью, будто это она была виновата в том, что Сакура заперлась в комнате.

— Ладно тебе, не засиживайся. Я голодный и не буду ждать, пока ты там до блеска и лоска всё отмоешь, — покачав головой, он снова направился на кухню, сунув руки в карманы.

Девушка снисходительно улыбнулась. На самом деле она и стремилась к семейному уюту, который могла создать только с Саске. Ей казалось, что все отношения, какие бы она ни начинала, мгновенно провалятся. Во-первых, по той причине, что Учиха этого не допустит, бесконечно ревнуя её к кому угодно, даже к самому заядлому ботанику, будь он ниже Сакуры на пару сантиметров. Во-вторых, девушке просто казалось, что сама судьба проклинала её за эти учихины мучения. Она попросту не могла найти человека, который стал бы для неё таким же родным, как Саске: он был простым, добрым, заботливым, мог заступиться за неё, когда это требовалось, да и когда не требовалось — тоже.

Задумавшись, Сакура улыбнулась, постепенно настраивая душ в ванной комнате. После принятия им Учихи здесь осталась прохлада — значит, он всё-таки принимал почти холодный душ. Странно, но это нравилось Сакуре в нём, и, несмотря на это, девушка самолично не экспериментировала с холодным душем — было достаточно и тёплых, приятных струй воды, постепенно и плавно очищающих тело.

А вот Саске пришлось куда хуже. Воспоминания о прошедшей ночи не желали выходить из головы, да и то, что он принял холодный душ, ничуть не помогло — Сакура уж слишком сильно на него влияла.

Он уже было снова погрузился в воспоминания, как вдруг в очередной раз раздался этот надоедливый щелчок двери ванной комнаты, который ему готов был присниться в страшном сне, и Сакура наконец вышла из душа. Она по-прежнему была замотана в одеяло, но сейчас поспешила отправиться в комнату, чтобы переодеться. Сколько бы Саске не смотрел ей вслед, а она даже не взглянула на него, пока не появилась в коридоре вновь, уже одетая в простые трикотажные шорты серого цвета и свободную футболку, оголившую одно плечо. Кажется, она когда-то тоже принадлежала Саске, и это обнажённое плечо уж слишком сильно привлекало мужчину: когда она, улыбнувшись, прошла мимо него, он заворожённо посмотрел вслед Сакуре. И сразу же притягательный аромат свежего шампуня потянулся вслед за ней, не успел Учиха толком и почувствовать его.

— Ну, поварёнок, где мой чай? — наигранно строгим голосом вопросила она, уперев руки в бока.

Сакура усмехнулась — смотреть в эти чёрные глаза слишком долго, особенно после всего того, что произошло между ними, было не то стыдно, не то совестно, не то и вовсе стеснительно. Она смущалась под его взглядом, и на щеках невесть от чего появлялся яркий румянец. Однако на лице играла широкая, довольная, счастливая улыбка: какая бы ситуация сейчас не была между ними, Сакура внутренне светилась.

— А где мой омлет? Или хотя бы яичница с беконом? Ну или, на худой конец, корка хлеба с маслом? — всплеснул руками Учиха, поднявшись с места и подойдя к ней.