Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

Карл: Итальянская Тетушка. Тетушка — это хорошо. «Я Тетушка — я не „за“, я „против“[90]. Я против всего. Я против!» (смех)

Миссис Анджелина: Анти–работа, анти–медитация, анти–реализация, анти–мастер…

Карл: Ты Анти—Христ! (смех) Мы нашли дьявола! Он из Италии. Дьяволо. О, значит, тебя зовут Дьяволо.

Миссис Анджелина: Да.

Карл: А, теперь мы видим. Анти—Христ.

Миссис Анджелина: (тихо) Анти–crisi[91].

Карл: Анти–кризис?

Миссис Анджелина: (очень серьезно) Я больше не хочу никаких припадков, никакого страдания.

Карл: (с наигранным сочувствием) Оу!

Миссис Анджелина: Я здесь ради покоя, ради прекращения страдания.

Карл: Но когда ты не хочешь страдать, ты страдаешь.

Миссис Анджелина: Я знаю, но я очень…

Карл: Упорна и упряма.

Миссис Анджелина: Да, да.

Карл: Ты всегда думаешь: «У меня есть гвоздь и у меня есть молоток; мне нужно что–то сделать с ними. Иначе бы у меня их не было. У меня есть ум; мне нужно что–то сделать с ним. Иначе бы у меня его не было. Он должен быть использован. Система ничего не дает просто так. Если есть возможность страдать, я должна делать это. Иначе такой возможности бы не было». Да? Аллилуйя. Ты хороший манекен. Это называется «манекен для аварийных тестов бытия». (смех)

Франческо: Это тест. (объясняет миссис Анджелине по–итальянски)

Карл: Манекен для тестирования. На нем проверяется, достаточно ли устойчива машина или работает ли ремень безопасности. Или просветление — достаточно ли хорош тот или иной путь. (смех)

Георг: Значит, по большому счету, любое страдание необязательно, или же существует физический компонент страдания, а ты только создаешь систему убеждений, чтобы отказаться и выбраться из него?

Карл: Нет, страдание начинается с первой идеей существования индивидуального «я». Твое «я» уже является психической проблемой, кризисом, уже с него начинается страдание. Что бы ты из него ни делал, это попытка справиться с экзистенциальным кризисом ради существования. Потому что с самого начала оно уже является экзистенциальным кризисом. Все, что ты делаешь потом, — это попытка справиться со страданием, потому что, принимая образ бытия за то, что ты есть, наделяя тот или иной опыт реальностью, даже первое представление об осознанности, ты оказываешься отделенным.

В некотором роде есть «я» и «нечто, свойственное мне». Есть Сердце и идея «Я» как осознанность, как представление о бытии. И из этого представления о бытии, посчитав его реальным, ты влюбляешься в то, что ты есть, — и тогда начинаешь воображать себе кризис бытия.

Страдание начинается в тот момент, когда ты принимаешь осознанность или какой–то образ за «я», за реальность. В этот момент ты влюбляешься во второго себя, ты влюбляешься даже в образ осознанности. Ты пребываешь в потенциальности страдания, и эта потенциальность всегда будет напоминать о себе.

С началом принятия чего–либо за Я, даже идеи «Я», начинается «я», появляется «я» — мысль, и из этой потенциальной «я» — мысли, Источника «я есть», начинается переживающий. Все, чем является переживающий, в известном смысле оказывается страданием, потому что содержит разделение. В чем бы ты ни обнаруживал себя, какой бы образ ни принимал за себя, какую бы форму или имя себе ни присваивал, — это будет страданием, потому что ты выходишь из Абсолюта, которым являешься.

Георг: Да, мне кажется, я понимаю, но я пытаюсь применить это к конкретным вещам. Если, скажем, меня собьет грузовик, я испытаю физическую боль и…

Карл: Это не страдание, это боль. Страдание начинается, если ты называешь это «моя боль». Если минута за минутой ты превращаешь ее в мою боль, в «у меня есть история боли» и «история боли появилась благодаря мне, обладателю истории боли», тогда она становится страданием.

Без этой собственнической идеи о том, что это твоя боль, есть только что–то вроде энергетической вибрации того, что ты называешь «болью», происходящей в неком теле, испытывающем боль. А без идеи о «моем теле», без идеи обладания и без переживающего, принимаемого за реальность, страдания нет. Есть просто переживание Того, которое есть бытие.

Есть абсолютное приятие Того, потому что из него нет выхода. Ты видишь, что это переживание боли неизбежно, поскольку она есть то, что есть ты, и просто показывает один из аспектов твоей бесконечной природы. Только когда ты рассматриваешь это тело как отдельное индивидуальное тело, как мое тело, тогда все, что происходит с этим телом, является страданием.