Просто Кэрол

Это, вестимо, была отменная шутка. Наверное, испугавшись моего похоронного выражения лица, учительница поспешно провозгласила:

— Итак, девочки мои, садитесь на свои места, занимайте, какие вам удобно.

Место рядом с Вилл было уже занято ее парнем, мое любимое место у окна тоже. Оставалась…

— Первая парта! — мелодично пропела Гортензия, или как там зовут эти ноги с бантиком, и грациозно уселась на самое видное место.

— Ну, вот и отлично! — встрепенулась классная. — Уверена, вам понравится сидеть вместе.

Э! Э! Э! Речь шла о том, что мы выбираем место для каждого в отдельности!

Я встала посреди кабинета, жалобно открывая и закрывая рот. Новенькая ехидно смотрела на меня своими синими глазищами. Ну еще бы, курица эпилированная, то-то у тебя шпильки под десять сантиметров, а у меня кеды, от тебя пахнет дорогими духами, а от меня помойкой. Вот и радуйся, можешь даже поулыбаться, пока зубы…

Так, стоять. Ну откуда во мне столько агрессии?

— Что случилось, Кэрол? Ты не хочешь занять свое место рядом с Гортензией?

Я-то займу, ох я щас как займу. Я так займу, что она… спокойно. Что мне дела до этой куклы Барби?

* * *

Просидев весь урок, как на иголках, я с облегчением умчалась в столовую, где во всеобщем шуме и толкотне меня заметить было трудно. Я как раз собралась сосредоточенно выдохнуть по китайской системе, успокаивающей нервы, и проверить, в порядке ли мой невольный пассажир, когда передо мной материализовалась Кортни — местная сплетница. Бесцветная косичка, напоминающая облезлый хвост, бегающие глаза, метр с кепкой роста — вот и вся достопримечательность. Многие девчонки основательно изменились за лето и вообще последний год, даже я как-то заметно похудела и лицо у меня стало более пропорциональным и правильным, черты выровнялись. Так вот — Кортни была не из тех, кто изменился. По крайней мере, не в лучшую сторону.

— Ты слышала новость?! — ох уж это маниакальное выражение лица. К слову, фразой «ты слышала новость?» начинался любой диалог с ее непосредственным участием.

Помучившись немного, я все же решила быть великодушной и ее не отшивать. Во-первых, это было бы невежливо, а такое поведение не в моем стиле. Во-вторых — ну, видимо, ей совсем уж не с кем побазарить, если она прилепилась ко мне. Или новость такая масштабная. Так или иначе, если не выговорится, ее сейчас разорвет.

Так что решив, что мои бедные уши и мозг не так важны, как новая рубашка, которая в случае взрыва непременно бы пострадала еще больше, я благосклонно ответила:

— Какую же?

Где-то внутри Кортни открылся кран. Или, может быть, шлюз.

— Гортензия запала на нашего брутального красавчика!!

О боги, пойду повешусь от счастья на мамином шарфике за триста баксов.

— Какого красавчика? — рассеянно спросила я, уже разворачиваясь, чтобы уходить. Все тут понятно.

— Как, ты не в курсе? А, ну да, тебя же не было в начале дня. Короче, слушай: у нас в этом году дополнительные курсы по физике. Час в неделю, который ведет практикант из какого-то там крутого университета…

Я мысленно закрыла лицо ладонью.

Из Гарварда, тупица. Из одного из самых известных высших учебных заведений в мире, входящего в тройку лучших. Из первого университета, который появился на землях этой страны, мать вашу!

Хотя ты, конечно, вряд ли вообще в курсе, как называется страна или хотя бы материк, на котором ты живешь, ведь твой крохотный мозг забит сведениями о новых босоножках Джинджер и количестве калорий, съеденных на ужин Мелиссой Стоун, а еще ты…

Мои внутренние излияния прервало нечто, а точнее, кто-то, появившийся в поле зрения. Все раздраженные мысли о тупости и посредственности Кортни, а также мысли вообще, отрубило как по команде. Я мгновенно стала бессловесным мычащим идиотом, растением.

Дело в том, что за учительским столиком сидел, читая какую-то книгу и преспокойно попивая школьный чаек с сахаром, настоящий рыцарь из «Властелина Колец». Фи, как прозаично, — тут же вмешалось ехидное сознание, остатки которого еще не убило появлением этого ангела, — сидит и чай пьет. Типичный столовский чай с сахаром, еще и холодный, наверняка. Рыцарь не должен так спокойно пить противный общественный чай из стакана со сколотыми краями, он должен или умирать от любви, или нестись на лошади вперед, занеся копье.

Но лошади вокруг него не было, разве что Гортензия ошивалась где-то неподалеку. И чего ей тут надо?… Зато были слегка вьющиеся каштановые волосы, по краям у висков из которых были сплетены две абсолютно восхитительные косички, серьезное и немного небритое лицо, тоже крайне романтичное, широкие мужественные скулы и совершенно отпадные руки, которые, правда, было видно совсем чуть-чуть — на рыцаре была обтягивающая белая кофта с длинным рукавом. Обо всем, что она обтягивала, я уже вообще молчу.