Просто Кэрол

— Что? — Невозмутимый негодяй.

— Да трахни ты меня уже.

Предложение, от которого в теории сложно отказаться.

Тем не менее, Хэдейк ухитрился помучить меня еще минут пять, прежде чем мы снова оказались единым целым.

Странное чувство, когда кто-то находится внутри тебя. Вроде и нежность, и одновременное осознание собственного безнаказанного всемогущества — вот она, взрослость, а точнее, просто жизнь, тот непостижимый ее аспект, который нам запрещают понять и потрогать до наступления совершеннолетия, или свадьбы, или чего угодно еще. Чушь, мы имеем на это право, как только полюбим.

А я люблю. Я понимаю, что люблю Клайда со всеми душевными силами, дерзостью и трагичным пониманием происходящего, на которые способна. Я говорю ему об этом. Он на мгновение замирает и прижимается пересохшими губами к моим. Он благодарен мне, а я — ему.

Я целиком доверяю себя и с ошеломляющей ясностью понимаю, что единственное существо, которому это нужно, которому нужна моя жизнь и мой мир со всем, что он содержит — вот он, передо мной.

А потому что наши миры совпадают.

Оргазм в объятиях своего человека — это как стоять в ледяной воде и видеть в уплывающем тумане далекие огни чьих-то маяков. Это как падать с небоскреба. Это как прижимать к себе брызжущего огнем феникса, который до костей опаливает руки, стараясь уберечь его и закрыть от чего-то неведомого своим телом. Это как со слезами на глазах находить надежду.

Мне было невозможно хорошо в тот момент, когда Клайд все еще продолжал движение, сам близкий к грани, когда я вдруг поняла что-то масштабное, когда я закричала, вцепившись ногтями в его кожу.

Когда все рухнуло.

Мы замерли, когда дверь открылась. Я не поворачивалась, но откуда-то знала, что на пороге стоит Джоэл.

— Кэрол?!

Меня всю передернуло. Как противно прозвучало это слово. «Кэрол?»

Ну конечно, а хуле еще можно сказать в такой момент. Классика жанра.

Клайд поступил очень мужественно. Под упорным пристальным взглядом моего несостоявшегося жениха он нащупал сбившееся покрывало, накинул его на меня и сел, скрестив ноги.

— Молодой человек, вас не учили стучаться?

Не смотря на всю катастрофичность ситуации и дикое желание сжаться в комочек и спрятаться, я чуть не хихикнула. С таким выражением лица Клайд обычно интересовался, почему не выполнено домашнее задание. Ему после этого «молодой человек» не хватило только жеста, которым поправляют очки.

Наверное, от шока я еще не совсем осознала происходящее.

Видя, что оторопевший Джоэл не особенно собирается сваливать, Клайд вздохнул, нашел трусы и принялся их деловито надевать. Это он вовремя, потому что на лестнице послышался топот, и в узкий дверной проем ввалились папа и мистер Адамсон. Я молча закрыла глаза.

Никогда не видела этих двоих в таком состоянии. Адамсон был близок к инфаркту, на лице и шее отца стало видно все вены. Еще бы, обесчестили дочку. Я полюбовалась на эту картину, замоталась в покрывало и на всякий случай спряталась за спину Клайда — это лучшее, что я смогла в тот момент придумать.

— Попрошу на выход, — дернул головой отец. На меня он даже не взглянул. Клайд легко пожал мою ладонь, натянул джинсы, встал и вышел. «Боже, — подумала я, — сейчас ему будут бить морду. Точнее, учитывая телосложение оппонентов, он этим двоим».

Все произошло так быстро… Я растерянно окинула комнату взглядом. К горлу подступил ком.

Джоэл продолжал тупо стоять у стены. Вскочив с постели, как была — в покрывале на манер римского императора — я накинулась на этого единственного козла отпущения.

— Джоэл! — заорала я, потрясая кулаком перед носом несчастного. — Какого члена вы вернулись? Все, а?

Адамсон-младший аккуратно отодвинул пальцем мой кулак, одернул свитер и с достоинством произнес:

— Мы вернулись отпраздновать знаменательнейшее событие нашей семьи.

— Какое, блин?

— Мина беременна.

Ну, заебись. У меня будет братик или сестричка. Этого еще не хватало. Так, а что значит «нашей»?

— Запомни, Джоэл, — прошипела я в лицо жениху. — Понятия. Наша. Семья. Никогда. А теперь — выметайся!

С каким удовольствием я хлопнула дверью. Вот разве что — это ничему не помогло.

Одевшись, компактно поплакав и даже успев умыться, я спустилась вниз. Сложно описать, насколько тяжело давался каждый шаг. И все же я спешила, как могла.

Клайд сидел, похожий на античную статую, красивый и очень-очень юный, несмотря на свою серьезность и напускную спокойность. Адамсон расхаживал по комнате. Отец стоял, скрестив руки на груди, а мама бормотала:

— Милый, нам не нужен громкий скандал… Пойми, если суд…

Что? Они хотят подать в суд? На кого? На нас с Клайдом?!

Я рванула к Хэдейку, встав рядом с креслом, в котором он сидел.

— Кэрол, отойди от этого маньяка сейчас же! — свирепость со стороны отца — что-то новенькое.

— Не отойду! Я…

— Делай лучше, как говорят, — тихонько шепнул Клайд.

И я опустила плечи, мигом растеряв всю ярость и решимость. Отойдя на пару шагов, но не сводя пристального взгляда с напряженного лица друга, я замерла, ожидая приговора.

В комнату ворвалась миссис Адамсон, стуча каблуками. Только ее тут не хватало.