Просто люби жизнь

Его сообщения все еще приходят, но я не в состоянии их читать и выключаю телефон. Чем больше кружатся мои мысли, тем больше я нервничаю. Сейчас мне кажется, что Мэттленд и Аваленд находятся на противоположных концах света. Они совершенно чужие друг другу. И Мэтт только что выпустил ракету над моим воздушным пространством.

Да, внезапно озаряет меня. Вот что случилось. Мэтт выпустил по мне чертовски большую крылатую ракету. И теперь он такой: «В чем проблема?» Итак, моя дилемма в том, достану ли я свои ядерные ракеты? Мы находимся в состоянии войны?

Стоп. Есть ли у меня ядерные ракеты?

Я в этом не слишком уверена, потому что я по природе пацифист, но, с другой стороны, нужно что-то сделать. Нужно как-то отомстить…

Раздается звонок в дверь, и я вздергиваю подбородок, ощетиниваясь. Почему он звонит в дверь? Что он хочет этим сказать? Я шагаю к двери и распахиваю ее, готовая выпалить какой-нибудь язвительный, содержательный комментарий, но мои слова застывают на губах, и я моргаю от удивления.

Передо мной стоит девушка. (Нет, не девушка. Женщина. Я не должна говорить «девушка», даже в мыслях. Скажем, женщина.) В холле молча стоит женщина и смотрит на меня, вопросительно подняв брови. И я ее знаю. Ведь так? У нее рыжевато-каштановые пушистые волосы и очень белые зубы, и она выглядит такой знакомой, но я не могу точно вспомнить ее…

– Меня впустил парень внизу, – говорит она, и звук ее голоса вызывает прилив мгновенных, всеобъемлющих воспоминаний. Это Лирика. С писательского ретрита.

Лирика? Здесь?

– Привет, Ария, – говорит она в слегка агрессивной манере, которую я помню у нее по Италии. – Я слышала, что вы двое сошлись. Хотя я и не ожидала, что ты продержишься так долго.

У меня отвисает челюсть. Мысли лихорадочно мечутся. Что это за разговор? Лирика, кажется, прекрасно это понимает, в то время как я пребываю в замешательстве.

– Как твое настоящее имя? – добавляет она. – Мне кто-то говорил, но я забыла.

Что происходит? Неужели я умираю, и передо мной не по порядку предстают все, кого я встречала в своей жизни? Потому что я не могу придумать никакой другой причины, по которой Лирика может оказаться здесь, на пороге. Она пробыла на курсе всего один день. Я совсем забыла о ней.

– Я была в Лондоне, – говорит она, как будто догадавшись, что мне нужно хоть какое-то объяснение. – Решила заскочить.

– Ты… – Я сглатываю. – Знакома с Мэттом?

– Знакома с Мэттом? – Она недоверчиво смотрит на меня. – Знакома с Мэттом? Боже мой. – На ее лице появляется довольная улыбка. – Он тебе не сказал? Забавно. Мы были вмес-те. Мы были па-рой.

Она произносит слова медленно и раздельно, как будто у меня низкий коэффициент умственного развития, и я вздрагиваю, когда мой мозг нащупывает ответы.

– Ты – Сара? – внезапно понимаю я.

– Я – Сара? – Она издает гортанный смешок. – Да, гений. Я – Сара. Мэтт и я были вместе. Были лю-бов-ни-ка-ми, – добавляет она, смакуя слово.

У меня внезапно возникает видение, как она, обнаженная, обнимает Мэтта, и я закрываю глаза, пытаясь избавиться от этой картины. Потому что мне и так достаточно дерьмово.

– Мы хотели, чтобы этот ретрит стал нашим вторым шансом, – продолжает Сара, явно наслаждаясь своей историей. – Но мы не могли перестать спорить, поэтому я подумала: «Тогда отвали».

Я чувствую, как слабею. Они были парой? Все это время, пока мы сидели в монастыре в похожих на пижамы костюмы, считая, что мы все незнакомы… Они были парой? И Мэтт ничего мне не сказал?

– Я имею в виду, я знала, – говорю я, силясь вернуть себе хоть какую-то уверенность. – Я знала.

– Нет, ты не знала. – Ее глаза с жалостью насмехаются надо мной. – В любом случае я в Лондоне и просто решила заскочить. Передай Мэтту, что я помолвлена.

Она машет мне кольцом, ее глаза торжествующе сверкают. Я смутно осознаю, что это полоска желтых камней и что она мне действительно не нравится. (Это не имеет значения, но вы ничего не можете поделать с тем, что думает ваш мозг.)

– Поздравляю, – тупо говорю я.

– Да, спасибо. Я познакомилась с ним в Антверпене. Он голландец. На самом деле голландец. А не «Зовите меня Голландцем». – Она издает легкий смешок с оттенком раздражения. – Кстати… Когда вернется Мэтт?

– Не знаю. Не скоро. Его не будет ближайшие несколько часов. – Я делаю шаг вперед, пытаясь заставить Лирику выйти. Потому что до меня дошло, что я очень, очень хочу, чтобы она ушла. – Думаю, тебе пора, – добавляю я для пущей убедительности. – У меня есть дела… Так что… До свидания.

Сара делает шаг назад, но затем останавливается, ее глаза пробегают по мне, как будто ей это доставляет удовольствие.

– Прекрасно. Я ухожу. – Она пожимает плечами. – Скажешь Мэтту, что я приходила?

– О да, – говорю я с немного дикой улыбкой. – Я ему скажу.