Просто Марго

Услышать второму секретарю горкома партии жесткое обвинение в адрес его сына в контрабанде картин было унизительно стыдно. Получается, вот он какого себе сыночка воспитал! Не честного, трудолюбивого члена советского общества, а негодяя и вора! Пощадив отцовскую честь, товарищи из НВД и КГБ постарались как можно уважительнее доложить ему обо всем происшедшем: как выяснилось, его сын, Дмитрий, писал копии известных мировых шедевров и с помощью некого Ираклия продавал их за границей, переправляя их туда при непосредственном участии матроса Макарова, ходившего в загранплавание. Матроса уже арестовали, и он дает признательные показания, осталось только найти главного фигуранта и предполагаемого организатора этого дела – некого Ираклия из Тбилиси.

– Понимаете, товарищи, – начал Савулиди-старший, терпеливо выслушав все это и стараясь не показать присутствующим свое волнение, – я нахожусь в очень трудном положении. С одной стороны, налицо явное уголовное преступление, к которому причастен мой сын, с другой, честная репутация моя и моей семьи хорошо известна в городе, и, зная все достоинства и недостатки моего сына, могу смело утверждать, что Дмитрий не является организатором этого противозаконного действия, скорее всего, его просто использовали в этой грязной игре. Я больше чем уверен товарищи, что он сам до этого никогда бы не додумался. Город у нас маленький, и вы все его хорошо знаете, он же вырос на ваших глазах! Да, пошуметь с друзьями в своей квартире допоздна – этот грешок за ним водится, но контрабанда это серьезное дело, на которое он просто не способен. И потом, ради чего – ради денег? Они у него и так всегда были, мы с матерью по мере наших финансовых возможностей ни в чем ему не отказывали. А Димка наш не из тех людей, которые хотят все большего и большего, ну, не алчный он, а наоборот, транжира и разгильдяй. В общем, об одном прошу вас: объективно во всем разобраться и наказать виновных. Если мой Дмитрий на самом деле виноват, то и его тоже.

– Хорошо, товарищ второй секретарь горкома, мы вам обещаем во всем тщательно и объективно разобраться. И не спешить с выводами, – заверили его работники органов внутренних дел.

Объявив во всесоюзный розыск черного дельца Ираклия, НВД нашло его в соседней Армении, успешно затем доставив его в батумский изолятор. Там он во всем сразу признался, хотя и попытался внушить следствию, что сама идея продавать картины за границу принадлежала не ему, а Дмитрию Савулиди, а он, дескать, лишь ее исполнитель. Но на очной ставке все окончательно выяснилось.

Суд приговорил Ираклия и его подельника матроса Макарова к десяти годам заключения, а Дмитрию Савулиди дали три года условно, доказав, что преступники использовали художника «вслепую».

Весь город обмывал косточки, после этого позорного случая, семье Савулиди. В школе, где преподавала Александра, ее коллеги-учителя между уроками перешептывались, нехорошо поглядывая в ее сторону. Но она старалась не обращать на это никого внимания, проходя мимо них с высоко поднятой головой.

Самого второго секретаря горкома, Василия Дмитриевича Савулиди, строго отчитали на открытом партсобрании в присутстви первых секретарей обкома и горкома партии. Как же так получилось, дорогой товарищ Василий, что ты недоглядел за своим сыном?! В том, что с ним случилось, есть и твоя вина. Некоторые особенно ретивые и злобные подхалимы предлагали снять Савулиди с занимаемой должности и даже исключить его из партии. Хотя ближе к концу собрания общий тон участвующих смягчился, признав, что в жизни может всякое случиться, ведь парень у Савулиди вырос в целом неплохой, только доверчивый слишком, но за это разве можно казнить? Помиловать надо. Ломать судьбу молодому человеку жестоко, к тому же, он свой урок уже получил и, без сомнения, в будущем будет с людьми более осторожен и разборчив.

После всего случившегося Дмитрий стыдился выходить на улицу, не хотел показываться перед людьми, в глазах которых, как ему казалось, он читал только позор и осуждение.

Поэтому матери приходилось каждый день самой приносить ему еду.

– Бедный наш мальчик! Он такой талантливый, но почему ему так не везет, почему судьба так неблагосклонна к нему? Василий, нужно срочно что-то делать, Димка не выходит из дома, не хочет ни с кем разговаривать и видеть никого, кроме нас, тоже не желает, так недолго и заболеть серьезно! Вся жизнь его с этой проклятой историей пошла под откос! Теперь точно никто не будет у него заказывать портреты и покупать его картины! А знаешь, что это для него значит?! – Александра не хотела произносить это страшное слово – «смерть», муж и без того все прекрасно понял.

– Дорогая моя, любимая женушка, – нежно взяв ее горячую и немного влажную от волнения ладонь в свою, Василий смотрел на нее все тем же пылким и влюбленным взглядом, как будто и не прошло этих долгих двадцати трех лет. – Я по-прежнему очень люблю тебя! И тоже очень переживаю за нашего сына! Дня не проходит, чтобы я не думал о Димке! – неожиданно для нее муж признался ей в любви. Давненько же он этого ей не говорил!