Просто неотразим

Чарлз улыбнулся и, взяв в ладони лицо Джорджины, приник к ее губам долгим поцелуем. Поцелуем, который сулил больше, чем обычная страсть. Больше, чем соитие на одну ночь. Оторвавшись от ее губ, он заглянул ей в глаза.

– По телефону у тебя был взволнованный голос.

– Да, немного, – согласилась Джорджина. Она взяла его за руки и села рядом с ним на диван. – Помнишь, я говорила тебе, что отец Лекси умер?

– Конечно. Его самолет был сбит в Ираке.

– Понимаешь, я слегка преувеличила… вернее, здорово преувеличила.

Набрав в грудь побольше воздуха, Джорджина начала свой рассказ. Она рассказала, как они с Джоном познакомились семь лет назад, рассказала и о сегодняшнем пикнике. Закончив, она увидела, что Чарлз не очень доволен услышанным, и испугалась, что испортила их отношения.

– Ты могла бы открыть мне правду с самого начала, – проговорил он.

– Могла, но я так привыкла к этой легенде, что уже сама начала в нее верить. А когда Джон опять ворвался в мою жизнь, я подумала, что он скоро устанет от роли отца и мне не придется ничего рассказывать ни Лекси, ни кому-либо еще.

– А тебе не показалось, что он уже устал от Лекси?

– Нет. Сегодня в парке он был к ней очень внимателен, и мы договорились, что на следующей неделе он отведет ее на выставку в Тихоокеанский научный центр. – Она покачала головой. – Сомневаюсь, что он оставит ее в покое.

– А как на тебя будет влиять общение с ним?

– На меня? – удивилась Джорджина и посмотрела в серые глаза Чарлза.

– Он опять появился в твоей жизни. Теперь ты будешь время от времени встречаться с ним.

– Верно. Но ведь и ты общаешься со своей бывшей женой.

Чарлз опустил голову.

– Это совсем другое дело.

– Почему?

Он усмехнулся:

– Потому что я считаю Маргарет чертовски непривлекательной.

Чарлз не сердился. Он ревновал, как и предсказывала Мей.

– А Джон Ковальский, – продолжал Чарлз, – очень привлекательный парень.

– Но и ты тоже.

Он сжал ее руки.

– Скажи честно, предстоит ли мне соперничать с хоккеистом?

– Какая ерунда! – рассмеялась Джорджина, восприняв его слова как полнейший абсурд. – Мы с Джоном ненавидим друг друга. Для меня он то же самое, что зубная боль.

Чарлз улыбнулся и притянул ее к себе.

– У тебя потрясающий способ выражать свои мысли. И это мне тоже очень нравится в тебе.

Джорджина положила голову ему на плечо и облегченно вздохнула.

– Я боялась потерять твою дружбу.

– Значит, вот кто я для тебя? Только друг?

Она подняла к нему лицо.

– Нет.

– Это хорошо, потому что мне нужно нечто большее, чем дружба. – Чарлз нежно поцеловал ее в висок. – Я даже мог бы влюбиться в тебя.

Джорджина засмеялась и погладила его по груди.

– Я тоже могла бы влюбиться в тебя, – сказала она и поцеловала его.

Ей был нужен именно такой мужчина, как Чарлз. Он надежен и благоразумен. При их образе жизни, при их напряженных рабочих графиках они редко остаются наедине. Она вынуждена работать по выходным, а если выпадает свободный вечер, то проводит его с Лекси. Чарлз же не работает по вечерам и выходным, поэтому они встречаются обычно за обедом. А может, пора изменить ситуацию? Может, пора ввести встречи за завтраком? Наедине. В «Хилтоне». В номере.

Джорджина закрыла дверь кабинета, отсекая себя от гула миксеров и болтовни сотрудников. Как и ее дом, кабинет, который она делила с Мей, был полон цветов и кружев. И фотографий. Десятки фотографий висели на стенах. На большинстве из них была Лекси, на некоторых – Джорджина и Мей на выездных обслуживаниях. Еще было три снимка Рея Херона. На двух брат-близнец Мей был сфотографирован в ярких женских нарядах, на третьем он был изображен в нормальном виде – в джинсах и свитере цвета фуксии. Джорджина знала, что Мей тоскует по брату, но она также знала и то, что боль Мей уже не так остра, как раньше. Потому что они с Лекси заняли в жизни Мей то место, что пустовало после смерти Рея. Джорджине Мей стала сестрой, а Лекси – теткой. Такая у них была семья.

Подойдя к окну и подняв жалюзи, Джорджина впустила в комнату предполуденное солнце, села за антикварный письменный стол и положила перед собой договор на трех страницах. Мей придет позже, и у нее есть час до обеденного свидания с Чарлзом.

Джорджина внимательно перечитывала обозначенные цифрами пункты, проверяя, не упущено ли что-нибудь. Когда она дошла до последнего пункта, ее глаза расширились от удивления, и она даже порезала палец о край листа. Если миссис Фуллер желает, чтобы темой сентябрьского приема в честь дня ее рождения было Средневековье, ей придется выложить за это большие деньги. Приглашение Общества любителей Средневековья для представления и переоборудование приусадебного участка миссис Фуллер в средневековую ярмарку потребуют кучи денег и массы усилий.