Читаем Просто об искусстве. О чем молчат в музеях полностью

Существовала иконография – правила изображения того или иного святого, той или иной сцены. Она прежде всего зависела от богословия и обогащалась медленно. Стилистика (то есть то, «как» изображено) зависела от иконописца, который ориентировался на образцы и более подвижную моду. Поэтому через сто лет после смерти Дионисия мы увидим на иконах Симона Ушакова триумфальные арки с западноевропейских миниатюр. Ангелы будут сидеть как у Рублева (иконография), но личное будет проработано более уютно (стилистика).

Скорее всего, Николай, архиепископ Мир Ликийских, был харизматиком. Известно, что однажды, явившись на место казни, он остановил ее, чуть ли не выхватив меч из рук палача. И ведь палач отступил, не захотел с ним ссориться. Можно по-разному относиться к информации о том, что Николай останавливал бури и соблюдал пост еще в младенчестве[4], но он явно был уважаемым и влиятельным человеком.

<p>ВОЗРОЖДЕНИЕ</p>

Из мастерской Яна ван Эйка технику масляной живописи привезет в Италию Антонелло да Мессина. Художники активно будут перенимать новую технологию: краски теперь можно смешивать на холсте, картины выглядят ярко. Хорошо ли это для нас? Красочный слой масляной живописи со временем истончается, поэтому картины старых мастеров в музеях кажутся такими легкими, таинственными, загадочными. Темпера же сохраняется гораздо лучше. Посмотрите на алтарные образы Джотто: краски до сих пор плотные, густые[5].

Развитие живописи происходит бурно и неоднородно. Территория, которую мы называем Италией, состояла из герцогств и республик. И если Флоренция в XV веке была богата изобретательными художниками, то, например, Феррара нет.

Для того чтобы утвердить себя в мире, живописцы интересовались всем, чем угодно – вплоть до алхимии. И да, они пользовались камерой-обскурой. Но если, как считают некоторые исследователи, в этом аппарате чисто механически возникало бы перевернутое изображение шедевра, которое достаточно было просто обвести, наличие крупных художников напрямую зависело бы от технического прогресса, а мир был бы ясным и понятным.

Что видел современник?

Дорого. Построить свою капеллу в церкви вообще затратно. А лазурит стоил дороже золота.

Что видим мы?

Редкие анатомические неточности и удивительную архитектуру. Если Мария из сцены Благовещенья встанет с колен – она заденет головой балкон. Влезть же в этот скворечник у нее не получится при всем желании.

Джотто. Капелла дель Арена в Падуе

Технические слабости были у многих великих художников. Джотто учился в то время, когда святых изображали плоскими, поэтому приемы для изображения объёма тела изобретал сам, на ощупь.

Архитектура у Джотто – это декорация. Как и в иконе, она обозначает место действия. Не более.

В театре иногда вместо декораций ставят плакат, на котором написано «лес». При выразительной игре актеров зритель верит, что находящийся у плаката персонаж – в лесу.

«Воскрешение Лазаря»

Одно из лучших произведений для иллюстрации роли движения в живописи.

Забудьте на время сюжет, чтобы проследить за ним.

Композиционно выделен благословляющий жест руки на синем фоне. Если вы просто будете смотреть на фреску, то с любой из сторон ваш взгляд будет прикован к нему. Вокруг кучно, а в центре с обеих сторон свободное пространство. Движение передается ученику справа. Группа за ним, как хор, усиливает импульс. Следующая фигура направляет движение к мумии. Потом наш взгляд спускается по служкам с могильной плитой к группе женщин на коленях, взгляды которых возвращают нас к фигуре – источнику импульса. Жест порождает изумление в начале движения, и оно возвращается к нему поклонением. Даже не зная сюжета, мы видим, что выделенная фигура приводит в движение окружающих, обладает властью. Жест очень легкий, не пугающий, не наседающий. Эта власть абсолютна.

Джотто. Воскрешение Лазаря

Отдельно прекрасна сестра Лазаря, стоящая справа и зажимающая нос. Лазарь-то протух.

Джотто. Иоаким у пастухов

Картина, лишенная цельности, будет удручать, как разбитое зеркало. Зачем Джотто собачка?

На ее месте могла бы быть овечка, кустик. Если мы оставим это пространство на переднем плане пустым, композиция будет напоминать работу ученика художественной школы.

Джотто. Иоаким у пастухов

Джотто вернул фигурам объем и вес тела; его герои выглядят исполненными чувства собственного достоинства. Но величие Джотто не только в том, что герои священной истории перестали поясничать или болтаться в пространстве. Вы узнаете возраст, темперамент каждого персонажа. Пастухи не смеют обратиться к фигуре слева. Это их начальник.

Отец Богоматери Иоаким – богач и щедрый благотворитель. Его фигура за счет складок изображена более широкой и выделена нимбом. Но мы видим, что он душевно раздавлен. Его жертва была отвергнута в храме, потому что Иоаким бездетен, в результате чего он удалился с пастухами в пустыню.

Перейти на страницу:

Все книги серии Искусство с блогерами

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга

В этой книге нет больших литературоведческих анализов. Да и какой в них смысл после трудов Бахтина, Лотмана, Дунаева и Набокова? Перед вами история о том, как литература переплетается с жизнью обычного человека и как в ней можно найти ответы на все важные вопросы – стоит лишь подобрать правильный момент для чтения, увидеть и услышать подсказки, которые спрятали писатели в страницах своих трудов.Автор этой книги, филолог, журналист и блогер Николай Жаринов, рассказывает о книгах, которые сопровождали его на протяжении самых значимых и переломных событий в жизни. Мы видим, как с возрастом меняется отношение к «Преступлению и наказанию» Достоевского, почему книги Кинга становятся лучшими друзьями подростков, и как Бунину удавалось превращать пошлые истории в подлинное искусство.Это исповедь, от начала и до конца субъективная, личная, не претендующая на истину. Спорьте, не соглашайтесь, критикуйте – ничто не возбраняется. Ведь по-настоящему литературу можно понять, только проживя ее через собственные эмоции.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Николай Евгеньевич Жаринов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Апокалипсис в искусстве. Путешествие к Армагеддону
Апокалипсис в искусстве. Путешествие к Армагеддону

Книга «Апокалипсис», или «Откровение Иоанна Богослова», – самая загадочная и сложная часть Нового Завета. Эта книга состоит из видений и пророчеств, она наполнена чудищами и катастрофами.Богословы, историки и филологи написали множество томов с ее толкованиями и комментариями. А искусствоведы говорят, что «Откровение» уникально в том, что это «единственная книга Библии, в которой проиллюстрирована каждая строчка или хотя бы абзац». Произведения, которые сопровождают каждую страницу, создавались с III века до начала XX века художниками всех главных христианских конфессий. И действительно проиллюстрировали каждый абзац.Это издание включает в себя полный текст «Апокалипсиса» по главам с комментариями Софьи Багдасаровой, а также более 200 шедевров мировой живописи, которые его иллюстрируют. Автор расскажет, что изображено на картинке или рисунке, на что стоит обратить внимание – теперь одна из самых таинственных и мистических книг стала ближе.Итак, давайте отправимся на экскурсию в музей христианского Апокалипсиса!

Софья Андреевна Багдасарова

Прочее / Религия, религиозная литература / Изобразительное искусство, фотография
Омерзительное искусство
Омерзительное искусство

Омерзительное искусство — это новый взгляд на классическое мировое искусство, покорившее весь мир.Софья Багдасарова — нетривиальный персонаж в мире искусства, а также обладатель премии «Лучший ЖЖ блог» 2017 года.Знаменитые сюжеты мифологии, рассказанные с такими подробностями, что поневоле все время хватаешься за сердце и Уголовный кодекс! Да, в детстве мы такого про героев и богов точно не читали… Людоеды, сексуальные фетишисты и убийцы: оказывается, именно они — персонажи шедевров, наполняющих залы музеев мира. После этой книги вы начнете смотреть на живопись совершенно по-новому, везде видеть скрытые истории и тайные мотивы.А чтобы не было так страшно, все это подано через призму юмора. Но не волнуйтесь, никакого разжигания и оскорбления чувств верующих — только эстетических и нравственных.

Софья Андреевна Багдасарова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Св. Георгий Победоносец – небесный покровитель России в изобразительном искусстве Европы и России
Св. Георгий Победоносец – небесный покровитель России в изобразительном искусстве Европы и России

Книга Н.В. Регинской представляет уникальный материал историко-художественной модели героепочитания. Автор раскрывает бытование образа святого Георгия в историческом процессе. Новационным подходом данного издания является искусствоведческий анализ бытования образа святого воина в современности. В данной работе представлена эволюция образно-художественной информации о Святом воине с момента возникновения христианства до настоящего времени.Значительным является авторское исследование образа святого воина в эпоху Модерн, анализ работ, посвященный изучению бытования образа святого Георгия – змееборца в историческом времени, а также его функционирование в искусстве XX века и более всего в изобразительном искусстве конца XX – начале XXI века.

Наталья Владимировна Регинская

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее