Просто плохо (СИ)

Быстрый взгляд. Часы. Господи, еще два часа и сорок пять минут до семи. Не могу. Все эти мои размышления – просто попытка избежать реальности. Что мне действительно поможет - только алкоголь.

Бутылка водки. Я вчера купил три. Самое забавное, что я никогда не пил беленькую. Предпочитал вино или шампанское. Ребята могли вливать в себя стопку за стопкой, а я не понимал.

Ни капельки она не горькая. Не ощущаю ее вкуса вообще. Лишь тепло, разливающееся волной по телу. Бисеринки пота на лбу. Спазм в желудке. И долгожданное расслабление. Слезы по щекам. Снова. Давлюсь ими. Скатываюсь с дивана. В бессилии обхватываю голову руками, вырываю клочки волос. Не больно. Пять жадных глотков. Пять жадных вдохов. Водка острая, будто перец чили. Комната расплывается. Смеюсь. Ползу в коридор, не забыв бутылку. Воображаю себя воином на поле сражения, геройски спасающим флаг своей страны. Какой к черту флаг? На спину, в потолок, который почему-то кружится.

Непонятный шум, и входная дверь моей квартиры с треском открывается. На пороге один из охранников Туманова. Салютую ему водкой. Переворачиваю бутылку и, припав к горлышку, вливаю в себя. Кашляю. Мужчина оглядывает меня, а затем выхватывает бутылку из моих рук и отшвыривает в сторону. Я возмущаюсь. Громко. Сразу же получаю оплеуху. Мужчина хватает меня за шиворот, тянет вверх, заставляя встать на ноги, а потом заталкивает в туалет. Ничего не понимаю. Он засовывает мне в рот прядь моих же волос. Он дебил? Что он делает? Скручиваюсь пополам от рвотного позыва. Вот что… Меня долго тошнит. Всей той водкой, что я выпил, и едким желудочным соком. Опять забыл пообедать. Мужчина держит меня за волосы, намотав их на руку, ждет, пока я не закончу. Горько во рту, горько на душе.

Затем меня запихивают прямо в одежде под ледяной душ. Пытаюсь вырваться, кусаюсь, а потом сползаю вниз и рыдаю, глотая слезы и воду. Мужчина ничего не говорит, уходит. Не знаю, сколько я так сижу. Продрог. Встаю, выключаю воду, снимаю тяжелые вещи, закутываюсь в банный халат. Когда выхожу – замираю на месте. Охранник, сняв верхнюю одежду, чинит дверь, которую сам же и выломал. Надо же, инструменты нашел. Я разглядываю его. Невысокий, широкоплечий, мускулистый. Даже под свитером видно бугры мышц. Лицо простое, вытесанное из могильного камня, в том смысле, что, наверное, это человек никогда не улыбается.

— Постучать нельзя было? Сразу ломать? – зачем-то говорю я.

Мне не отвечают. Даже не смотрят в мою сторону, будто меня здесь и нет. В собственной квартире. Ладно. Иду на кухню, завариваю чай, чтобы согреться. Минут через пять приходит мужчина, возвращает инструменты в один из кухонных ящиков. Моет руки. Садится напротив, разглядывает меня, чувствую себя неуютно и не могу поднять взгляд.

— Туманов убьет и девушку, и ребенка, — его голос хриплый, будто бы он болеет. А еще очень сухой.

Зачем он это сказал? Я и так это знаю. Киваю. Голова кружится. Я все еще немного пьян.

— Если сказано в семь, значит, в семь ты и должен быть в указанном месте.

— Это он тебя прислал?

Мужчина не отвечает. Встает, хозяйничает на моей кухне, наливает себе чай.

— Собирайся, еще ехать.

Паника охватывает меня. Пульс мгновенно учащается, руки дрожат.

— Одевайся, — повторяет охранник.

Тон, которым это произнесено, не оставляет сомнений в том, что он меня и в таком виде приволочет. Иду в спальню, натягиваю джинсы и черную водолазку. Кое-как стягиваю волосы в хвост. Смотрю на себя в зеркало. Бледный, как смерть.

Мужчина уже стоит в прихожей. Одетый, держит в руках мое пальто. Зашнуровываю кеды. На это уходит больше времени, чем обычно. Забираю пальто, накидываю его. Охранник сам закрывает мою дверь и кладет ключи себе в карман.

— Может, отдашь? – моя слабая попытка создать хотя бы для себя иллюзию независимости кажется смешной.

Он не отвечает. Мы входим в лифт.

— Ладно. Не хочешь, как хочешь.

Что-то меня на разговоры потянуло.

— Куда мы поедем? Молчишь?

Мы спустились вниз, мужчина направился к припаркованному внедорожнику черного цвета с затонированными стеклами. Конечно, машина всех бандитов. Я хихикнул. Охранник неодобрительно на меня посмотрел, запихал меня на пассажирское сиденье.

— Вот скажи, — продолжил я, поудобнее усаживаясь. – Он всем жизни ломает? Ой, не говори, сам догадаюсь!

Я хмыкнул своей остроумной шутке.

— А вот если бы я тогда сел за столик к нему, то, что - все было бы хорошо? Ни-хре-на! Что-нибудь бы все равно сказал не так, или сделал, и Туманов бы меня… — я запнулся. Сколько бы я ни хорохорился, мне было хреново. Я не знал чего ожидать, но был уверен, что ничего хорошего не последует.

Ехали мы минут двадцать. Затормозили возле переливающегося всеми цветами радуги здания. Какой-то клуб.

— Иди, — бросил мужчина.

Я сглотнул. Потом вспомнил, что у меня же нет выбора. Дернул за дверную ручку, открыл дверь и вдруг спросил:

— Как тебя зовут?

Помедлив, охранник ответил:

— Денис.

***