Просто Рим. Образы Италии XXI

Снаружи церковь ничем не примечательна, но она обладает хорошими картинами, в первую очередь болонской школы, в том числе и считавшимся шедевром в XVIII веке «Святым Михаилом, побеждающим дьявола» Гвидо Рени. Все художники, приезжавшие в Рим, отправлялись его смотреть. Модернизм прошлого столетия Гвидо терпеть не мог, про него забыли, но постмодернизм его снова превозносит. Сегодня, однако, Санта Мария делла Кончеционе деи Каппуччини знаменита не «Святым Михаилом», и даже не принадлежащим ей вариантом «Святого Франциска», приписываемого Караваджо, а своей огромной и роскошной криптой. Она состоит из пяти отдельных капелл, каждая из которых представляет собой оссарио. Крипта появилась в Санта Мария делла Кончеционе деи Каппуччини не сразу, а ближе к концу сеиченто, когда территория очень старого кладбища капуцинов, располагавшегося вокруг церкви Сан Бонавентура аль Палатино, стоящей на Квиринале, стала застраиваться. Извлекая останки своих собратьев из могил и складывая их в крипте, монахи Санта Мария делла Кончеционе просто спасали их от поругания, так как иначе кости были бы выкинуты на свалку вместе со строительным мусором.

Кому и когда пришла в голову идея не просто хранить, а аранжировать кости в пышный архитектурный Marche funèbre, неизвестно, но получилась впечатляющая пляска костяных арабесок. Груды черепов то составлены в стены, то образуют арки с нишами; по потолкам вьются узоры из берцовых костей, тазовые кости собраны в пучки, напоминающие растения, а мелкие суставные косточки пущены лёгкими гирляндами. Среди орнаментально раскиданных костей появляются и целые скелеты, то нагишом, как аллегория Смерти, то обряженные в рясы. Нагой скелет, чудесное словосочетание, по-моему, очень в духе барокко. Судя по стилю, разные комнаты создавались в разное время. В одних ритм узоров обладает барочной мощностью, в других он лёгок и прихотлив, как дыханье рококо, а кое-где крипта напоминает охотничьи залы историзма с украшающими их охотничьими трофеями. Работа над инсталляцией продолжалась три столетия, вплоть до конца XIX века, причём к костям с древнего кладбища добавлялись кости вновь умерших братьев. Живые, они не только не возражали против такого способа упокоения, но даже и гордились тем, что их скелеты будут разобраны на части и украсят крипту церкви братства. Об этом мы знаем из рассказов путешественников, в основном северных, на которых крипта производила убойное впечатление.

Крипту отметили Ганс Христиан Андерсен и Марк Твен. Тот и другой восприняли её как нечто ужасное, как кощунственное надругательство над миром мёртвых. Дети севера и протестантизма, они были поражены спокойствием, с которым сопровождавшие их монахи говорили о своей готовности стать частью орнамента. Оба писателя, возмущаясь католическим макабром, совершили ошибку, характерную для современных посетителей: они восприняли крипту как земное пространство. Конечно, если воспринимать подземелье Санта Мария делла Кончеционе как интерьер, то от такого украшения коробит, но на самом деле крипта, принадлежащая церкви, столь же священна, как и земля кладбища. Быть похороненным здесь более почётно, чем быть зарытым в землю, так что дизайн в данном случае не самоцель, а способ захоронения. Бессмертной же душе способ безразличен, так как после прощания с бренной оболочкой ей нет никакого дела до оставленного ею нагого скелета. В земле ли он спрятан, или выставлен в крипте на всеобщее обозрение, ей всё равно, душа уверена, что всемогущество Бога вернёт нужные части нужному телу, когда придёт время восстановить его.