Просто сожители (ЛП)

Он морщится от разочарования, кажется, что ему почти больно от того, что я сомневаюсь в нем.

— Ты думаешь, я бы сделал это просто так? Я был там прошлой ночью и был свидетелем этого.

Я качаю головой, по моей щеке течет слеза.

— Нет.

— Ладно, но я хочу, чтобы ты увидела это сама, чтобы этот маленький членосос не смог соврать.

— Что значит, увидеть? — Я смотрю на него с ужасом. — Господи, пожалуйста, скажи мне, что там нет секс-видео или чего-то в этом роде, и что ты знаешь об этом именно так.

— Секс-видео? Надеюсь, черт возьми, что нет. — Его лицо искажается в гримасе отвращения. — Есть ли у меня доказательства, не видя его пронырливого члена? Безусловно.

Я так растерялась.

Мой желудок сжимается от его отказа рассказать подробности, и я боюсь спрашивать о деталях. Я беру телефон потными руками, разблокирую его и прокручиваю до имени мужа. То, что он не вернулся домой вчера вечером, меня не беспокоило. Он снял номер в отеле для себя и своих друзей в ночь вечеринки. Я ожидала этого. Черт, я помогла ему собрать сумку для ночевки.

Я покачала головой, выключила телефон и бросила его в сумку. Я спрошу его версию после того, как увижу эти доказательства.

Мы не разговариваем до конца поездки, и через двадцать минут Малики заезжает на парковку бара «Twisted Fox». Это более новое заведение в соседнем округе, и оно привлекает более молодую публику. Девин приезжает сюда, чтобы потусоваться с друзьями… и именно здесь вчера вечером проходил мальчишник.

Малики берет свой телефон из подстаканника и звонит кому-то.

— Эй, чувак. Мы здесь. — Он кивает несколько раз и заканчивает звонок.

Мы выходим из машины, и он ведет меня ко входу в здание. Дверь не заперта. Мужчина за барной стойкой — единственный человек здесь. Он выглядит примерно ровесником Малики и был здесь несколько раз, когда я приходила с Девином.

Он огибает бар и идет в нашу сторону. У него светло-каштановые волосы, и хотя он худой, он горяч.

Малики поднимает подбородок.

— Йоу, Коэн. — Он дергает головой в мою сторону. — Это Сьерра.

Я вежливо машу рукой Коэну, и он отвечает сочувственной улыбкой, после чего говорит нам следовать за ним.

Он ведет нас через кухню, пока мы не попадаем в кабинет, где стоит стол с двумя большими компьютерными мониторами. Реальность поражает меня, когда Коэн садится в кресло у стола.

Коэн покажет мне доказательства измены Девина.

Я не готова к этому.

Я стою в дверях, наблюдая, как Коэн нажимает несколько кнопок на клавиатуре, и поворачиваюсь к Малики с любопытным выражением лица.

— Ты уверен, что она хочет это видеть? — спрашивает он.

— Ей нужно, — отвечает Малики.

Я поднимаю руку.

— Ээ, она стоит прямо здесь.

Коэн только кивает и возвращает свое внимание к компьютеру.

Малики обхватывает меня за плечи и направляет меня к Коэну. Я сглатываю и сопротивляюсь желанию закрыть глаза.

Это должно произойти.

Когда Коэн открывает запись с камеры в баре, я сразу же замечаю Девина. Мой живот сводит от паники, пока я наблюдаю, как он выпивает рюмки с друзьями. Затем он разговаривает с женщиной в баре и покупает ей выпивку. Мои руки скручиваются и прижимаются к животу. Я читаю две быстрые молитвы: первая — о том, чтобы я не увидела измену своего мужа, а вторая — чтобы меня не стошнило на голову Коэна.

Я вцепилась в спинку стула и напряглась, когда Девин глупо обернулся.

О, этот ублюдок.

Он хватает женщину за руку и ведет ее в туалет. Несмотря на то, что Коэн ускоряет время, я осознаю, как много прошло. Через пятнадцать минут я вижу, как мой муж выходит из туалета, застегивая брюки, а женщина отстает от него.

— Этот ублюдочный мудак, — выдохнула я. — И эта двуличная шлюха.

Коэн откидывает голову назад и смотрит на меня.

— Ты ее знаешь?

— Она была сестрой по женскому обществу. Луиза. — Мое внимание переключается на Малики. — Та сучка, которая попросила у тебя «Масляные соски» на мой день рождения.

— Никогда не доверяй цыпочке, которая пьет «Масляные соски», — комментирует Коэн.

Я никогда не ладила с Луизой. Однажды ночью Девин по пьяни признался, что она написала ему в DMs^[7] во время одного из наших перерывов, но он поклялся, что проигнорировал это. Теперь я в этом сомневаюсь.

Я зарываю лицо в ладони.

— Ну, если это не унизительно, то я не знаю, как это описать.

— Для него, — говорит Малики, мягко сжимая мои плечи. — Не для тебя.

Я вырываюсь из его рук и поворачиваюсь к нему лицом.

— Почему? — Мой голос дрожит. — Почему ты показал мне это?

Я отхожу, когда Коэн отодвигает свой стул от стола и встает на ноги.

— Я оставлю вас двоих, чтобы вы делали что угодно, — говорит он.

Я жду, пока Коэн не исчезнет в дверном проеме, прежде чем заговорить. Мой подбородок дрожит.

Не плачь.

Не смей плакать.

— Почему? — спрашиваю я снова, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

Малики поднимает руки рядом со своей головой в умопомрачительном движении.