Просто спасти короля

Господин Дрон содержал клуб. Видимо, не доиграв когда-то в рыцаря Айвенго, а также в Робин Гуда, д’Артаньяна и Зорро, не намахавшись вволю деревянными мечами и шпагами, он последний десяток лет неистово и с размахом наверстывал упущенное. Клуб исторического фехтования "Львиное Сердце" служил предметом лютой зависти бойцов и реконструкторов всей России.

Сюда попадали только самые лучшие, да и то — после свирепейших физических тестов и нескольких выигранных турниров. А дальше… Фактически безграничное финансирование позволяло "сердечникам" иметь самое лучшее оружие, снаряжение, тренировочное оборудование, какое только можно было вообразить. Регулярные семинары под руководством лучших европейских специалистов в области исторического фехтования заставляли остальных, обделенных этим счастьем, только скрежетать зубами от классовой ненависти и пускать слюни классовой же зависти. А уж сама постановка тренировочного процесса — с поквартально расписанными общими и индивидуальными планами тренировок под присмотром пары профессиональных спортивных докторов — едва ли уступала чем-нибудь фехтовальной подготовке в олимпийской сборной.

Так что, учитывая астрономические размеры расходуемых средств, никто не удивлялся тому, сколь основательно и сам господин меценат отхлебывал от собственных же щедрот. Пять трехчасовых тренировки в неделю — без пропусков и выходных — в течение последнего десятилетия, это вам не баран чихнул! Если добавить ко всему великолепные природные данные, которыми одарили господина олигарха природа и папа с мамой, то, несмотря даже на оставленный позади пятидесятилетний юбилей, он по-праву считался одним из самых грозных бойцов своего клуба…

Впрочем, государи мои, не будем отвлекаться слишком уж надолго. Ибо господин Дрон уже закончил вздевать на себя бронь. Да и господин Гольдберг, наскоро осмотрев подземный зал, поспешил к своему невольному спутнику, дабы поделиться увиденным.

— Ну как, есть тут выход?

— Да с выходом-то не проблема. — Дребезжащий поначалу тенорок господина доцента, как по мановению волшебной палочки преобразился в звучный тенор опытного лектора. — Зал высечен в форме типичной ранне-романской капеллы. Врата, понятное дело, в камне только контуром намечены. А вот в Горнем Месте — сразу за алтарем — реальный выход, как и положено в культовых сооружениях этого типа. Так что, туда и пойдем. Я другое показать хочу.

Историк махнул рукой железной статуе господина олигарха, приглашая следовать за собой. Несколько шагов, и они остановились у примыкающего к алтарю сооружения, весьма напоминающего массивный каменный саркофаг. Историк приблизил факел к торцевой стенке, и в образовавшемся световом пятне обнаружились греческие буквы.

— И что?

— Си Кириэ, — прочитал надпись господин Гольдберг, — "Тебе, Господи!" А вот и дата. Тау Лямбда. Триста тридцатый год от Рождества Христова.

— Что за таулямбда такая?

— Ну, греки числа буквами алфавита записывали. Тау — триста, лямбда — тридцать. Все вместе — триста тридцать.

— Это чего, мы сейчас в Греции, что ли?

— Хм, насчет Греции не знаю, — историк задумчиво почесал нос, — а вот лет сорок назад ходили в желтой научпоповской прессе и среди всяких альтернативщиков слухи про нормандский замок Жизор. Дескать, выстроен он над подземной капеллой. Вырубленной когда-то императором Константином на месте друидского капища. Бред, конечно, когда это друиды свои капища в подземельях устраивали! Но вот дата постройки капеллы тогда называлась. Как раз триста тридцатый год…

Собеседники уставились друг на друга, силясь переварить свалившуюся на них информацию. Первым справился господин депутат.

— Ладно, без разницы. Наверх выберемся — и так все узнаем. Куда попали, зачем попали… Валить отсюда нужно. Факела не резиновые. Что-то меня эти каменные стены напрягать стали. На воздух хочу. Значит так. На мне вооруженное охранение, а ты мешок бери. Да не смотри, что большой. Там, почитай, одна бумага и осталась, так что весу немного. Ну, перец правда еще… Давай-ка и факелов туда же покидаем. Ничего, утянешь — без огня под землей совсем кисло будет. А охране руки поклажей забивать — сам понимаешь, последнее дело!

Сам олигарх тем временем повесил на плечо свой гигантский меч — совсем, как винтовку на ремень, закрепил на броне кинжалы и один палаш. Второй взял в руку, вооружился факелом и кивнул господину Гольдбергу:

— Ну, веди, Сусанин!

— Я конечно дико извиняюсь, но тогда уж Моисей…

* * *

Нормандия, замок Жизор, 15 января 1199 года