Простое Прошедшее

Не знаю, почему так кратко и пресно я описал годы в Барселоне. Это было время организации моего внутреннего переворота и подготовки к новому уровню жизни – ответственности. Последние два года учёбы я проходил практику в солидной фирме, а позже стал там работать. Конечно, устроиться туда мне удалось не без маминых связей. Учился и работал я с огромным интересом, хотя, возможно, я просто заставляю себя верить в это, ведь выбора у меня не было. Я тяготился зависимостью от мамы, и мне хотелось иметь в кармане собственные деньги. Получив диплом, я остался в Барселоне ещё на год. В последний год я мог работать полный день, поэтому было проще: не приходилось бегать из университета в офис и обратно, я успевал высыпаться, а вечером не было никакой домашней работы. Иногда я ездил на выходные к маме. Я настолько любил эти поездки, что старался не совершать их еженедельно, чтобы каждый мой приезд был чем-то особенным, этаким праздником. Я всегда привозил с собой несколько огромных пакетов самой вкусной и необычной еды, и мы с мамой устраивал пир, разговаривая всю ночь. Гуляя по городу, я вспоминал детство, грустил о нём, жалел, что придётся возвращаться. В Барбате я чувствовал себя спокойно – не нужно было рано вставать или куда-то спешить. Там я жил, а не существовал. Мама готовила завтрак, я снова чувствовал себя ребёнком. Приезжая, я старался ни с кем из старых знакомых не видеться, хотя никого и не было в городе. Я избегал звонков и встреч. Барбате – территория, принадлежащая трём людям: мне, маме и моим воспоминаниям.

Чуть не забыл о Рите! В первый год моей учёбы в Барселоне Рита заваливала меня письмами. Это были письма, полные страданий, письма, залитые слезами, письма, каждое второе слово в которых было однокоренным слову «любовь». К концу года я мог уже даже не дочитывать предложения, а заканчивать их сам: всё в них было так предсказуемо слащаво. Через год поток Ритиных посланий прекратился. Насколько мне было известно, она себе кого-то нашла. С тех пор я получал письма раз в полгода, и смысл каждого из них можно выразить предложением «Я счастлива без тебя». Она рассказывала мне, как хорош её новый хахаль, как он её любит, как он подарил ей поездку туда, где очень тепло, а песок белый и повсюду пальмы. При этом она постоянно кичилась своим бутафорным счастьем, а главная мысль всех её сочинений стала соответствовать фразе «Смотри, что ты потерял». Я мог только саркастически улыбаться, читая то, что она пишет. Очень жаль, что малейшая нежность, которую я к ней питал, утонула в болоте её собственного желания доказать, что ей живётся лучше, чем мне.

Когда мне последний раз дали отпуск на работе, я приехал в Барбате на целую неделю. Рита тоже была там и жаждала встречи со мной. Но я не стремился к этому. Меня тошнило от одной мысли о ней. Я представлял, как изменилась её внешность, как она сменила стиль одежды на более экстравагантный, как готовилась к тому, чтобы через десяток лет стать занудливой матерью двум детям и упаковывать им сэндвичи в школу по утрам. Хорошо, что сейчас она хотя бы знала, что это будут не мои дети.

***

В один прекрасный день раздался телефонный звонок. Это был Брэдли. Вы помните Брэдли, нашего гениального друга, уехавшего в Лондон?

– Джеймс, это ты?

Я даже не сразу узнал его. Мы поддерживали связь, но очень редко удавалось пообщаться. Виделись мы всего дважды за эти несколько лет. Оба раза все трое – я, Брэдли и Дон – упивались до такого беспамятства, что за встречу это можно было и не считать. Однако интонацию его голоса я узнал сразу. Я узнал бы её и через тысячу лет, так глубоко она сидела в глубинах моей памяти.

– Брэдли?

– Дон с тобой?

Это прозвучало так, будто мы до сих пор прогуливаем школу и Брэдли звонит мне, чтобы убедиться, что нас тоже нет на занятиях; сейчас бы он приехал к нам, и мы бы вместе ушли в кино, а потом заглянули на задний двор школы, чтобы покурить со всеми.

– Спит в соседней комнате, – с подозрением ответил я.

– Нам нужно срочно встретиться!

– Ты разве не в Лондоне?

– Вылетаю в Барселону через два часа, звоню из аэропорта.

– Хочешь остановиться у нас?

– Я не один, уже забронировал номер в отеле. Я доеду до вас, когда размещусь. Адрес тот же?

– Да. А что за срочность? Что-то случилось?

– Всё при встрече! Будьте дома!

Этот разговор был совсем не похож на разговор с Брэдли. Он даже не удосужился спросить, не собираемся ли мы пойти куда-нибудь, были ли у нас запланированы дела на тот день. Видимо, случилось что-то действительно важное. Я разбудил Дона. Его удивило то, что я ему рассказал. Он принялся судорожно убираться в квартире – всё-таки Брэдли у нас не частый гость.