Простой, как снег

Она отправляла мне на мобильный текстовое сообщение, или письмо по электронной почте домой. «Подойди к двери в подвал через полчаса. Она будет не заперта». Я проскальзывал украдкой в дверь подвала, и мы какое-то время проводили вместе.

— Обычно мои родители не такие упрямые и не ведут себя так глупо, — сказала она мне. — Я не понимаю, почему они вдруг устроили из моих оценок трагедию.

В тусклом свете подвала я внезапно заметил синяки на обеих ее руках, чуть ниже плеч. Увидев, что я на них смотрю, Анна села и надела рубашку с длинным рукавом и свитер.

— Ты замерзла? — спросил я.

— Немного.

Это был один из тех случаев, когда она не должна была находиться в подвале. Она проскользнула вниз после того, как ее родители отправились спать, и мы не могли рисковать, растапливая печку. На кушетке было холодно, однако лучше, чем встречи в других местах.

«Встретимся у реки», — приходило послание, и я обычно бежал к ее любимому месту у реки, мы целовались и дрожали, пока холод не становился невыносимым. У нас немели пальцы, мерзли уши и носы, и нам приходилось расставаться.

За следующую контрольную по математике Анна получала «А», и запрет был снят.

— В любом случае это был только предлог, — заявила она. — Раньше моих родителей никогда не волновали оценки. С ними что-то не так.

— Я им не нравлюсь.

— Все не так просто, — сказала она. — С ними все всегда не так просто. Кроме того, ты им нравишься.

Запись в журнале

…Мы все перебрались в сарай в сельской местности. Это был большой старый сарай, крупнее большинства наших домов. Длина составляла примерно сто футов, ширина — около пятидесяти, но наибольшее впечатление производила крыша. Она располагалась в восьмидесяти футах от земли. Имелся второй этаж и три люка в полу. Оттуда к земляному полу спускались деревянные лестницы. Все было сделано из дерева и пахло теплым костром. В некоторых старых стойлах для лошадей имелся небольшой слой соломы. Место казалось идеальным.

Мы построили в сарае свои собственные маленькие комнатки. Готы заняли весь верхний этаж. Они напоминали летучих мышей на стропилах, маяча там в своих черных одеждах всей компанией, за исключением Анны, которая оказалась на первом этаже рядом со мной. Карл закончил работу первым, и пока мы продолжали прибивать перегородки, заносили постели, матрасы и личные вещи, он лежал на своей кровати и читал «Почему мы ходим в магазин».

Нас там собралось много — от двадцати до двадцати пяти человек. Мы все выбрались из дома, от родителей. Никто не знал, чей это сарай. Туда было проведено электричество, но на этом достижения цивилизация заканчивались. Постоянно бегали мыши, птицы перелетали с лестницы на лестницу и спускались вниз с потолка. Там жила, по крайней мере, одна сова. Конечно, проблемы имелись, но я думал, что мы с ним управимся.

Затем однажды я вернулся, и Анны там не оказалось. Она не возвращалась пару дней и, похоже, никто не знал, что с ней случилось. Я беспокоился, но казалось, что больше это никого не заботило. Она не была дома у родителей, она не появлялась в школе. Ее не было нигде. Я подумал, что она, возможно, нашла какое-то другое место, лучше нашего, и устроилась там сама по себе. Она не хотела, чтобы кто-то был с ней. Она не хотела видеть рядом меня.

Через несколько дней она вернулась в сарай за вещами. Я умолял ее остаться.

— Я не могу здесь остаться, — заявила она. — Мне нужно в другое место.

Я сказал ей, что все станет лучше. Я сказал, что для нас для всех это новое дело, и мы каждый день узнаем что-то новое. Все вскоре станет по-другому. Я почти что плакал.

— Просто пережди, — говорил я. — Все станет лучше.

— Я не могу остаться, — ответила она и ушла.

Она убедила меня начать вести журнал снов. Этот сон снился мне три раза за одну неделю, с 30 января по 5 февраля.

Мамлер

— Как продвигается рассказ о призраке? — спросила у меня Анна.

— Не очень хорошо, — ответил я.

Я пытался. Я долго пытался, но начал думать, что на самом деле не создан для этого. Я оказался в ситуации, когда у меня не было ничего стоящего, чтобы показать Анне. Но чем дольше я тянул, тем большего она ждала. Я думало рассказе по ночам, иногда просто сидел у окна и смотрел в ночь. Снег блестел в лунном свете, а я пытался представить, какой рассказ о призраке ей понравится — рассказ, который я хотел бы написать, но не мог. Я ничего не смог придумать. Поэтому я прочитал несколько книг, которые она мне дала — несколько старых рассказов о призраках. Но от этого стало только хуже, потому что я не мог придумать ничего, что не было бы придумано раньше. Я хотел написать что-то, что ей понравится.

— Может, тебе просто требуется вдохновение, — решила Анна.