Пространства и смыслы

Усама ибн Мункыз получил блестящее образование в Шейзаре. Его отец Муршид (1068–1137) — воин и заядлый охотник — отказался от власти в пользу своего брата, немало времени посвящал переписыванию Корана, совершенствуясь в искусстве каллиграфии. На склоне лет Усама почувствовал вкус к литературным занятиям и в 1183 г. создал одно из самых оригинальных произведений средневековой арабской литературы — «Книгу назидания»[298], написанную в жанре автобиографии.

С 1095 по 1131 г. Усама провёл в Шейзаре, который в результате Первого крестового похода оказался на границе Антиохийского княжества. Ему едва исполнилось пятнадцать лет, когда он принял участие в отражении попыток норманнского князя Танкреда в 1110 г. покорить владения Мункызидов, и наблюдал сельджукские войска, посланные султаном Мухамедом против крестоносцев.

Камал ад-Дин ибн ал-Адим (1192–1262) является автором хроники «Зубдат ат-таварих ал-Халеб»[299]. Он родился в Алеппо и принадлежал к влиятельной семье, происходившей из племени Укайлидов. Он учился не только в Алеппо, но и в Дамаске, Иерусалиме, Багдаде. Вслед за своим отцом, который дважды был кадием в Халебе при Зенгидах и Айюбидах, Камал ад-Дин служил секретарём, кадием, визирем и исполнял дипломатические поручения при Айюбидах в период с 1216 по 1260 гг. После захвата монголами Алеппо в 1260 г. Камал ад-Дин бежал в Египет, где и умер.

Его хроника охватывает период по истории Сирии с конца VI в. н. э. до первой половины XIII в. Но она является главным источником по истории Сирии сельджукского периода, и в ней Камал ад-Дин уделяет основное внимание отношениям тюркских правителей и крестоносцев[300]. Среди источников сочинения Камал ад-Дина были труды других арабских историков: ал-Каланиси и «История франков, пришедших в земли ислама» Хамдана ибн Абд ар-Рахима[301]. Камал ад-Дин также мог использовать официальные документы и рассказы своего отца[302].

Важные сведения содержатся в хронике «Зубдат ат-таварих ахбар ал-умара ва-л-мулук ас-сельджукийя»[303], авторство которой приписывается Садр ад-Дину ал-Хусайни. Основным источником для написания данной хроники послужило сочинение Имад ад-Дина ал-Исфахани «Нусрат ал-фатра». Сведения «Зубдат ат-таварих» совершенно уникальны в части, где речь идёт о завоевательных походах сельджукских султанов Алп Арслана и Маликшаха в Закавказье и против Византии.

Мухаммед ибн Ахмед ибн Джубайр ал-Кинани (1145–1217) являлся чиновником при дворе мусульманских владык Сеуты и Гранады. В 1183 г. отправился в хадж. В течение двух лет он путешествовал по различным странам Востока. В частности, он посетил занятую крестоносцами северную Сирию и норманнскую Сицилию. Историю своих странствий он запечатлел на страницах дневника, который в научной литературе принято называть «Рихлат ал-кинани» (Путешествие кинанита)[304].

Ал-Каланиси мало интересует вопрос о происхождении «франков», из каких стран они прибыли, к каким народам Западной Европы они принадлежали. Очевидно, что этот вопрос выходил за рамки его компетенции, и его взгляд на «франков» в целом являлся отражением общих представлений правящей верхушки Дамаска.

В этом взгляде превалирует враждебность по отношению к «франкам» как «политеистам», «проклятым», «врагам Аллаха»[305]. С другой стороны, он склонен отмечать наличие у отдельных предводителей «франков» «рыцарских качеств», которые они проявляли в столкновениях с турками-сельджуками[306].

Таким образом, ал-Каланиси относится к «франкам» как к противникам в «священной войне», в которой Бог оказывает помощь мусульманам. Именно к «священной войне» готовится сельджукский правитель Кылыч Арслан I в Анатолии, узнав о приближении неисчислимой армии франков[307]. Подобный взгляд удивительно похож на тот, который прослеживается у христианских авторов Первого крестового похода по отношению к мусульманам.

Усама ибн Мункыз крайне враждебно относится к «франкам», часто называет их «дьяволами»[308] и использует при описании обычные для средневековых мусульманских авторов формулы: Да покинет их Аллах[309], Да проклянёт их Аллах[310], Да не помилует его Аллах[311]. Но при этом у него есть друзья из «франков» среди тамплиеров[312], один из рыцарей называет его братом[313].