Простые правила

Коллективное поведение формируется, когда индивиды начинают следовать правилам координации действий. Птицы перелетают стаями, антилопы гну мигрируют всем сообществом, рыбы плавают косяками, а саранча сбивается в кровожадный рой. Но люди обладают разумом, они умнее птиц и прочей стайной фауны и потому способны порождать менее предсказуемые и более современные формы стайного поведения. Возьмем, например, импровизационную комедию — жанр театрального искусства, который уходит корнями в расположенный поблизости от Чикагского университета бар «Компас». В 1955 году компания молодых актеров-комиков начала разыгрывать в баре комедийные сценки на предложенные посетителями сюжеты[182]. Потом артисты объединились в театральную труппу импровизационной комедии, названную The Second City («Второй город»), — из нее впоследствии вышли многие прославленные комики, чьи имена могли бы войти в справочник «Кто есть кто в комедии»: Тина Фей, Майк Майерс, Билл Мюррей, Джильда Рэднер, Стив Кэрелл, Стивен Кольбер, Эми Полер. Самобытный жанр театральной импровизации, который открыла и освоила труппа The Second City, вдохновил продюсеров на создание целого ряда телевизионных шоу, занявших важное место в жизни американской публики: это и вечернее музыкально-юмористическое субботнее шоу NBC Saturday Night Live («Субботним вечером в прямом эфире»), и шоу импровизационной комедии на канале ABC Whose Line Is It Anyway? («Так чья же сейчас реплика?»), и Curb Your Enthusiasm («Умерь свой энтузиазм») на канале HBO, и бессчетное множество кинофильмов.

В отличие от стендап-комиков, в одиночку и с разным успехом испытывающих судьбу на подмостках, импровизация представляет собой коллективные усилия труппы; потому одному ее участнику трудно завоевать симпатии публики, если того же не добьются все остальные. Мало что вызывает такой же страх, как необходимость выходить на сцену в компании актеров (возможно, малознакомых) и разыгрывать придумываемые на ходу репризы, которые должны быть остроумными и смешными настолько, чтобы зрители хохотали до изнеможения. Импровизаторы, действуя единой командой, должны вплетать в канву представления неожиданные повороты, делать отсылки к разыгранным ранее сюжетам и ткать из разрозненных тем единое полотно гладкого повествования. Более того, актерам надо в реальном времени, то есть прямо здесь и сейчас, согласовывать свою игру с игрой партнеров, не имея никакого сценария, где говорилось бы, что делать дальше, без репетиций, в ходе которых можно было бы устранить сюжетные неувязки или нелепости, и даже без режиссера, который управлял бы сценическим действом. И все это — перед живой аудиторией, нередко настроенной довольно враждебно. Задумавшись о том, сколько всего требуется для импровизированного представления, начинаешь подозревать, что импровизация может получиться исключительно по волшебству.

За шестьдесят лет существования сообщества комедийной импровизации его участники много экспериментировали с бесчисленными формами и видами реприз, браковали те, что проваливались у публики, а приемы, имевшие успех, анализировали и записывали в свод неписаных эмпирических правил, позволяющих координировать игру актеров на сцене. Пускай каждый актер обладал своими индивидуальными особенностями и яркими гранями, всем сообществом они путем проб и ошибок выработали ряд правил координации действий[183]. Наиболее известное из них — «Двигать сюжет, отталкиваясь от того, что сказано прямо перед этим, с помощью простенькой связки “Да, и…”». Другое правило гласит: «Не рассказывай анекдотов», поскольку они часто не вплетаются в уже имеющуюся сюжетную канву и привносят искусственное оживление в органичное развитие ситуации. Правило играть на партнеров, чтобы дать им возможность полностью проявить себя, подчеркивает значимость взаимопомощи. Ведь в импровизации примадонны способны добиться лишь того, что все члены труппы, включая их самих, будут выглядеть посредственностями. Потому примадонн в импровизациях не бывает, и каждый актер помогает себе, помогая своим партнерам.