Простым канцелярским шилом

Назад к реальности его вернул поднос с едой, поставленный кем-то на его стол. Петигрю поднял удивленный взгляд и увидел, что рядом с ним садится… мисс Дэнвил. Она выглядела довольно спокойной и абсолютно нормальной, если, конечно, не считать плотно сжатых губ, придававших ей совершенно несвойственный для нее и поэтому где-то даже пугающий вид крайней решимости. Вид, который невольно заставил его с тоской подумать о том, что она намеревается излить ему душу. Вот чего-чего, а этого ему хотелось меньше всего. У него не было ни малейшего желания, пусть даже помимо своей воли, оказаться втянутым в личную жизнь кого-либо из сослуживцев, и он должен постараться сделать все возможное, чтобы избежать этого, должен задушить ее безумную идею в зародыше: мягко и тактично, если сможет, грубо и безжалостно, если придется. Петигрю твердо решил взять инициативу в свои руки и начать первым.

— Удивлен, признаться, весьма удивлен видеть вас здесь, мисс Дэнвил, высоко подняв брови, произнес он. — Как я понял, вас сегодня не будет. Вы уверены, что поступаете правильно?

— Благодарю вас, мне уже лучше. Мисс Кларк настоятельно советовала мне вызвать врача и взять больничный лист, но у меня появилась особая причина прийти и повидать вас еще до вечера, мистер Петигрю.

Петигрю намеренно проигнорировал ее последнюю фразу.

— Честно говоря, мне кажется, вы поступаете не совсем правильно, мисс Дэнвил. Вид у вас не ахти какой. По-моему, вам бы лучше всего полежать денек, а может, и два в постели. Вы согласны?

Мисс Дэнвил отрицательно покачала головой.

— То же самое говорила и мисс Кларк, — слегка улыбнувшись, заметила она, как будто эта фраза сама по себе могла быть исчерпывающим ответом на заданный ей вопрос.

— Уверен, она была полностью права. Иногда с ней, конечно, иметь дело совсем не просто, но в данном случае, думаю, мисс Кларк хотела вам только хорошего.

— Да, сегодня утром она была со мной необычайно терпелива, — с готовностью признала мисс Дэнвил. — Поручала мне делать самую простую работу, предложила уйти домой сразу после обеда, но я сказала ей, что должна остаться и ближе к концу рабочего дня, как обычно, приготовить всем чай. Похоже, это единственное из моих дел, от которого есть реальная польза.

— По-моему, для этого вам вполне можно было бы найти на сегодня замену, — пожав плечами, сказал Петигрю, однако это не помогло: мисс Дэнвил не дала ему увести разговор в сторону.

— Вчерашний вечер… — неожиданно и без каких либо предисловий начала она. — Мне надо объяснить вам кое-что важное…

— Ради всего святого! — протестующе перебил ее Петигрю. — Заверяю вас, объяснять тут нечего… совершенно нечего.

— К сожалению, есть, мистер Петигрю. Я знаю, вы, очевидно, подумали…

— Я подумал, что с вами плохо, постыдно бессовестно обошлись, и искренне вам посочувствовал, но только и всего. Больше за всем этим ничего не кроется, так что дальнейшее обсуждение этого вряд ли имеет смысл.

— А я и не собираюсь что-либо обсуждать, мистер Петигрю. У меня появилось внутреннее убеждение, что мне следует рассказать вам кое-что о себе.

— Послушайте, — твердо заявил Петигрю. — Я не знаю, насколько хорошо вы помните события прошлого вечера, но один раз… по крайней мере один раз вы обронили, что некогда страдали от того, что на медицинском языке называется заболеванием определенного рода. Лично для меня это не более чем просто факт, который я точно так же приму к сведению в отношении любого из моих знакомых. — При виде того, как съежилась мисс Дэнвил от последнего слова, у него слегка защемило сердце. — Или, точнее говоря, друга, которого не так давно знаешь, — поспешно добавил он. — Но если быть до конца честным, то хотел бы заметить, что это совсем не то дело, которое может меня волновать или по которому я хотя бы мог давать компетентные советы. Поскольку это в каком-то смысле касается и вашего положения здесь, этот вопрос следует решать прежде всего лично вам и вашему начальству. Вы мне, конечно, очень симпатичны, но в данном случае я ничего, поверьте, совершенно ничего не могу для вас сделать. А теперь, с вашего позволения, мне надо вернуться к своим делам.

Чувствуя себя так, будто ударил ребенка, Петигрю встал из-за стола.

— Прошу вас. — Мисс Дэнвил устремила на него взгляд, полный отчаяния. Скажите мне одну, одну только вещь: когда ожидается возвращение мисс Браун?

— Насколько мне известно, сегодня вечером. Разве она вам об этом не говорила?

— Да, говорила, теперь я припоминаю. Но, знаете, иногда я что-то забываю… ну как случилось вчера вечером, и вспоминаю, только когда мне вдруг что-нибудь об этом напоминает…

— Послушайте, — невольно чуть смягчившись, обратился к ней Петигрю. Если вам так надо обсудить с кем-либо создавшееся положение, почему бы вам не подождать до ее возвращения? Ведь насколько мне известно, вы большие друзья, и вам, само собой разумеется, было бы куда легче говорить об этом с ней, а не со мной.

— Да-да, я дождусь. Конечно же дождусь… — донеслись до Петигрю ее не совсем внятные слова, когда он уже торопливо покидал столовую.