Просветитель

Другие же говорят, что если бы иноческое житие было угодным Богу, то Сам Христос и божественные апостолы пребывали бы во иноческом образе, но теперь мы видим Христа, а также и святых апостолов, изображаемыми в мирском образе, а не во иноческом.

Но еретическая лесть многоразлична.

Услышав свидетельство святых книг о том, что иноки выбрали себе образ жизни по Божией заповеди и по пророческому, евангельскому и апостольскому писанию, еретики тут же нашли другой соблазн, говоря так: “Если бы иноческое житие было богоугодным, то и Сам Христос, и божественные апостолы пребывали бы во иноческом образе, но мы видим, что Христос и святые апостолы написаны в мирском образе, а не во иноческом”.

Поэтому сначала мы скажем о том, что такое образ иноческий и как он толкуется, а потом скажем и о том, отчего Христос и божественные апостолы пребывали не во иноческом образе.

Знай, что иноческий образ есть образ плача и покаяния, как свидетельствуют все божественные книги. И с самого начала, когда святой апостол Петр, евангелист Марк и святой Дионисий Ареопагит заповедали иноческий образ жизни, они повелевали остричь главу, облачиться в черную одежду и в безмолвных местах жить в посте и молитвах, как было сказано в первой главе. Пострижение главы, облачение в черные ризы и пребывание в безмолвии — все это свидетельствует о покаянии и плаче, ибо все плачущие облачаются в черное и постригают главу; так сделал и великий Иов. Поэтому святые апостолы повелели, по пострижении главы и по одеянии черных риз, пребывать в посте, молитвах и безмолвии, ибо пост смиряет тело, молитва просвещает разум, а безмолвие приносит плач. Не ясно ли, что такая жизнь и образ иноческий, заповеданный святыми апостолами, есть образ покаяния и плача? Именно поэтому преподобные и богоносные отцы наши называют иноческий образ образом покаяния и плача.

Итак, это об одном.

Скажем далее и о том, как толкуется образ иноческий, что говорят святые книги преподобных и богоносных отцов наших.

Пострижение волос свидетельствует о чистой и непорочной жизни. Оно означает следующее: как отлагаются волосы, так подобает и ветхого человека отложить, со страстями и похотями. Облечение в мантию означает облечение в нового человека. Почему мантия не имеет рукавов? Потому, что если инок захочет что-нибудь делать, тотчас вспомнит ветхого человека, а так как у него нет рукавов, значит, нет и рук, чтобы творить неподобные дела. Пояс мы имеем для того, чтобы умерщвлять свое сладострастие, так как пояс — от мертвого тела. Есть у нас и аналав, или, говоря по-нашему, схима, то есть знамение Креста, которое мы носим на плечах своих, ибо сказано: “Возьми крест свой и следуй за Мною”. Надеваем мы и куколь: это образ смирения; ведь кукольца носят малые младенцы, мы же носим для того, чтобы младенчествовать злобою. Камилавка — это знамение божественного покрова, а параманд — щит спасительный.

Итак, мы пояснили, что такое образ иноческий — это образ покаяния и плача; сказали мы и о том, как толкуется образ иноческий.

Теперь же пойдем далее — и ясно увидим, подобало ли Владыке Христу и святым Его апостолам пребывать во иноческом образе.

Всякий человек узнается по одежде. Если видят кого-нибудь в одежде царской, то говорят: “Это царь”. Если же видят кого-нибудь в одежде святительской, то говорят: “Это святитель”. А если видят кого-нибудь в иноческом одеянии, говорят: “Это инок”.

И если бы Христос пребывал во иноческом образе, то и Христа называли бы иноком. Что правильнее: называть Богом Того, кто воистину есть Бог, или называть Его иноком — именем кающихся о своих грехах? Разве Христу подобало каяться, плакать и постригать главу, в знак отречения от мира? И носить мантию без рукавов, чтобы не сделать чего-либо лукавого, свойственного ветхому человеку? Или иметь пояс для того, чтобы умертвить страсти телесные? Или носить схиму, то есть знамение Креста, и освящаться Крестом, как мы? Ведь не Христос освящается Крестом, но Он Сам освятил Крест. Или следует Ему носить куколь, чтобы младенчествовать злобой? И подобает ли поступать так Владыке Христу — облекаться в образ плача и каяться? Кому Он должен каяться, кому исповедаться? Ведь Он Сам приемлет покаяние и исповедание от всех, кающихся Ему. Неужели столь великий Царь царствующих и Господь господствующих, Бог крепок и Отец будущего века должен каяться и плакать или носить на себе иноческий образ?

Могут сказать: “Он настолько смирился, что претерпел страдание, поношение и поругание, пригвоздился ко Кресту и умер телесно, а это более бесчестно, чем носить на себе иноческий образ”.