Просветитель

Если даже и умереть придется, не ленись учить брата своего, ибо это — мученичество за Христа. Ведь и Иоанн — мученик: хотя от него не требовали ни приносить жертв, ни поклоняться идолам, но он видел, что попираются божественные законы — и за это положил душу свою.

И еще говорит тот же Златоуст: возлюбленные, много раз я говорил вам о безбожных еретиках и теперь умоляю не объединяться с ними ни в пище, ни в питье, ни в дружбе, ни в любви, ибо поступающий так отчуждает себя от Христовой Церкви. Если кто-либо и проводит житие ангельское, но соединяется с еретиками узами дружбы или любви — он чужой для Владыки Христа. Как не можем мы насытиться любовью ко Христу, так и ненавистью к врагу Его не можем насытиться. Ибо Сам Он говорит: “Кто не со Мною, тот против Меня”(Мф. 12, 30.).

Вот что говорит и повелевает святой Златоуст, научившись от святых апостолов, которые именно так и поступали.

Ведь в Деяниях святых апостолов написано: когда святые апостолы Петр и Иоанн пришли в Самарию, Симон-волхв принес им серебро, говоря: “Дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святаго”(Деян. 8, 19.), — и святые апостолы при этом не осудили его на смерть. Но когда он дошел до совершенного нечестия, развращая благочестивых и прельщая верующих, — тогда был наказан смертью [59].

Так же поступил и святой Иоанн Богослов (26 сентября.). Пока Кинопс жил в своем месте и никого из верных не прельщал, не был он и осужден; когда же он пришел в город, желая развратить верующих, — тогда и был предан смерти.

Так же и святой апостол Филипп (14 ноября.): он не приходил к архиерею, не осуждал его; но когда увидел, что архиерей пришел не для чего иного, как для развращения благочестивых, тогда и покарал его смертью.

Подобно тому поступил и святой апостол Павел: он не искал Еллима-волхва, не осуждал, не порицал; но когда увидел, что тот хочет отвратить Анфипата от веры — тогда осудил его быть слепым и не видеть солнца (Деян. 13, 6 — 11.).

Точно так же делали и святые преподобные и богоносные отцы наши, священноначальники и пастыри.

Так, святой Иоанн Златоуст (13 ноября.) видел, что ариане, живущие в Константинополе, никому из православных не делают дурного, потому и сам не делал им никакого зла; когда же ариане стали прельщать людей и сочинили некие песнопения, чтобы смутить верующих в Единосущность, — тогда святитель умолил царя, чтобы тот изгнал их из города.

Так и святой Порфирий, епископ Газский (26 февраля.), видя, что живущие в Газе еретики, исповедующие манихейство, не прельщают никого из православных, не осуждал их; когда же еретики пришли прельщать христиан — тогда святитель Порфирий осудил их, сначала на немоту, а потом на смерть.

Так и святой Лев, епископ Катанский (20 февраля.), не сразу осудил еретика Илиодора на смерть; но когда Илидор пришел в церковь, творя некие наваждения, чтобы прельстить благочестивых, святитель Лев вышел из церкви и сжег Илиодора огнем, и опять вошел в церковь, и совершил божественную службу.

Так поступал и святой Феодор, Едесский епископ (9 июля.): хотя в Едессе было множество еретиков, но они не делали особого зла православным, и сам он не делал им никакого зла; когда же святитель увидел, до каких злодеяний дошли они — прельщают православных и разграбляют церковное имущество, — тогда и он отправился в Вавилон и умолил царя, чтобы тот истребил еретиков.

И много есть подобного в святых книгах: если еретики держались своей ереси, но православным не делали вреда, то святые и преподобные отцы наши их не осуждали; если же отцы наши видели, что неверные и еретики хотят прельстить православных, то осуждали их. Так подобает и нам поступать. Поскольку появившиеся ныне еретики принесли такую пагубу душевную и вред и стольких православных заманили в жидовство, что и не счесть, — пусть каждый православный старается распознавать и искоренять их лукавство, чтобы таким образом нам стать причастниками Небесного Царства.

Скажем и о других словах того же великого церковного учителя, святого Иоанна Златоуста: не следует нам убивать еретиков, ведь если бы мы убивали еретиков, то во вселенной шла бы непрекращающаяся война.

Святитель говорит это о епископах, священниках, иноках и о всем церковном причте, а не о царях или князьях или судьях земных. Если бы он говорил о царях, князьях и судьях земных, то он сказал бы, что не подобает царям, князьям и судьям убивать еретиков. Он же говорит: “Если бы мы убивали еретиков”. Это ясно показывает, что речь идет о епископах, священниках, иноках и о церковном причте, ведь и сам он был сначала церковным причетником и иноком, потом священником, а затем епископом. Потому от лица всех их он и говорит: “Если бы мы убивали еретиков, то шла бы непрекращающаяся война”, — но вовсе не о царях, не о князьях, не о судьях земных сказано это.