Процесс трансформаций конфессиональной идентичности, по мнению некоторых исследователей, связан с глобализацией общества, его фрагментацией, развитием коммуникативных связей, обилием информации, предоставляющей индивиду большой выбор различных мировоззренческих систем в нестабильном окружении[149]. В то же время, как отмечает Е.Г. Балагушкин, «… старые, традиционные религии перестают со временем соответствовать меняющимся социокультурным условиям, все труднее приспосабливаются к ним и, в конце концов, вынуждены бывают «потесниться» и уступить место новым религиям, более адекватно отвечающим изменившимся историческим условиям. <…> изменение религиозного менталитета у определенной части верующих, которым традиционные религиозные институты (например, церкви) начинают казаться «закостеневшими», даже «мертвыми». В связи с этим в обществе развиваются богоискательские настроения, появляется стремление обрести «живую» религиозную веру, соответствующую изменению мироощущения людей, их нравственно-религиозных чувств, представлений о своем месте и значимости на земле. <…> Рост безработицы, инфляции, стоимости жизни, широкое распространение преступности, алкоголизма, наркомании, разгул терроризма, пагубное воздействие индустрии на окружающую природную среду, страх перед ядерной катастрофой – все это вызвало сдвиги в общественном сознании, породив представление о том, что обществом распоряжаются какие-то иррациональные силы. На этой почве произошло оживление богоискательских настроений. <…> Социально-психологические факторы распространения новых религий в западных странах с особой силой проявились в молодежной среде. <…> определенная часть студенчества, представители среднего класса, имеющие порой довольно высокое образование, выступили против потребительского образа жизни. Для них было неприемлемо забвение духовных ценностей ради достижения материально-финансового успеха и высокого положения в иерархии власти. Уход в мистику рассматривался ими как наиболее эффективное средство обретения высокой духовности, как верный путь религиозно-нравственного совершенствования»[150].
Изменения в конфессиональной структуре населения мирового сообщества не обошли стороной и сферу религиозной жизни Российской Федерации и ее субъектов, в том числе и Республику Башкортостан. Можно сказать, что в Республике Башкортостан происходит становление христианских миров двух традиций – византийской, опирающийся на государство, и неопротестантской, инициированной принятием 1 октября 1990
г. Закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях», приближенного к модели, функционирующей в США, и подразумевающей осуществление деятельности религиозных организаций в значительной степени независимо от государственной власти. Вторая традиция, наиболее ярко выражена в США: «В Соединенных Штатах Америки с давних пор утверждён принцип «отделения церкви от государства». Принцип этот проводится столь строго, что отсутствует даже официальная статистика вероисповеданий, ибо обращение к гражданам с вопросом об их конфессиональной принадлежности явилось бы нарушением закона»[151]. Если в первой принципы правового государства и, в частности, принцип свободы совести рассматривается как «одним из средств существования Церкви в безрелигиозном мире, позволяющим ей иметь легальный статус в секулярном государстве и независимость от инаковерующих или неверующих слоев общества»[152], то во второй эти принципы рассматриваются как соответствующие «с библейским учением и международными правовыми документами»[153]. Такое положение дел стало возможным в значительной степени благодаря реализации руководством Республики Башкортостан конституционных прав и свобод личности в сфере свободы совести и вероисповедания. Как отметил председатель Совета по делам религий при Правительстве РБ В.П. Пятков, «Будучи этнически неоднородной и многоконфессиональной, Республика Башкортостан является традиционно уникальным субъектом России, в котором успешно реализуется модель межнационального и межконфессионального согласия. <…> на протяжении последних десятилетий сохраняется стабильная религиозная ситуация. <…> Конституционное равенство религий реализовывалось через равно отдаленное отношение руководства республики ко всем конфессиям в Башкортостане. <…> руководство республики <…> создает и создало гарантированные комфортные условия для осуществления свободы совести и вероисповедания, конституционного права»[154].