Против часовой

Чтобы отвлечься, она решила сделать маникюр и позвонила Зое.

Сосед-старик взял трубку, долго и неразборчиво ворчал, потом согласился Зою позвать. Наташа ждала несколько минут, пока подошла

Зоя. У той был голос, расползавшийся и слипшийся одновременно, и

Наташа поняла, что в таком состоянии Зоя никак не может быть ей полезна. Перебив Зою на полуслове, пожелав веселых праздников,

Наташа дала отбой.

Она решила прибраться и стала вытирать пыль, хотя пару дней назад была домработница и все было чисто. Тут новая мысль пришла Наташе в голову: не пойти ли ей к цыганке. Мысль была совсем бредовая, к тому же она понятия не имела, где, собственно, сейчас цыганку можно разыскать. Что-то такое она слышала от Женьки – та ездила куда-то за город к какой-то старухе, и та раскинула карты. Некий смысл, некая туманная надежда в этом были: а не перегадает ли эта новая столичная цыганка старую, свердловскую, и сразу все ляжет по-другому? Не прочтет ли, скажем, по картам – карты же не врут, должны знать! – что на самом деле живет Наташа правильно и хорошо, в согласии с судьбой, и что написаны ей на роду три мужа (средний гражданский) и что с третьим у нее будет крепкая семья, две дочери, и проживут они счастливо до старости и умрут в один день… И тут Наташу передернуло одновременно от возмущения и от жалости к себе. Как, вот в этой квартире, которую она никогда не любила и которую сама не сумела сделать уютной, на даче с восемью сотками газона и с гамаком, со своим полковником Володей – и до старости! И больше ничего не будет, только что помрут в один день – хорошенький приз… И Наташа вдруг поняла не без испуга, что к такому итогу она решительно не готова.

Сейчас должна была вернуться младшая из школы, и Наташа стала спешно собираться – она решила улизнуть, чтобы до вечера не встречаться с домашними. Она поехала в центр, на Ордынку. Но вместо салона красоты, куда хотела направиться за маникюром, Наташа неожиданно для самой себя оказалась в церкви. Наташа помнила ее название, потому что когда-то оно показалось ей загадочным и чуть смешным: церковь

Николы на Пыжах.

Здесь было тесно, душно от ладана, жарко от свечей и шуб. Шла служба. Наташа перекрестилась на образа – не двуперстно, конечно, а как положено. Наташа всегда считала, что для счастья нужно не так много: быть любимой и самой любить, теплый дом и интересная работа, те сережки, что она видела недавно в витрине ювелирного магазина, двадцать четвертый Каприз Паганини и природа. И капелька Бога… У атеистки Наташи образ Христа всегда лежал где-то на дне ее сердца, подчас шевелясь и вздрагивая. Евангельская история казалась ей прекрасной до слез: как бы там ни было, но тень Христа на кресте всегда падала на душу Наташи, потому что ее душа была христианкой.

Конечно, она не ходила ни к исповеди, ни к причастию, но иногда ставила свечки за упокой бабушки, за здоровье своих девочек… Она купила свеч, поставила и за то, и за другое – под образом

Богородицы. Неожиданно для самой себя поставила свечку и за здоровье

Валерки.

Выйдя из церкви, она дошла до метро и вдруг купила на лотке дорогой

Космополитен в целлофановой обертке. Она не читала этот журнал после одного случая: однажды притащила домой номер – кто-то дал на работе – с надписью на всю обложку Все о его оргазме. И решила больше не прикасаться к гадости. Но на кухне за чаем все же развернула, стала читать – не без смущения и досады. Не заметила, как вошла старшая дочь, заглянула через плечо. И сказала: мам, что ты читаешь, это ж для молодых девушек. И Наташа тогда с раздражением журнал захлопнула, только и могла сказать: иди заниматься… А теперь вот купила зачем-то – разве что из упрямства. И поняла, что она – поедет!

Когда Наташа на что-то решалась – достать билеты на концерт, устроить дочь в нужную школу, получить автомобильные права, – она сжималась пружинно, концентрировалась и мчалась, как на треке, и было ее не удержать. Вот так когда-то сорвались они с Валеркой к

Нельке в Душанбе. Вот так и сейчас уже через полчаса она оказалась в агентстве горящих путевок – была здесь в начале лета, нашла адрес по

Интернету, тогда срочно добывала тур в Анталию: Володе внезапно выпал отпуск. Прежде чем идти в агентство, аккуратная и предусмотрительная Наташа открыла свой зарубежный паспорт – посмотреть, не просрочен ли, и увидела свою фотографию. На фотографии она себе очень не понравилась: мертвое, казенное выражение лица. Даже хорошенькой не назвать. Какие-то смутные колебания испытала Наташа, глядя на свое изображение. Но – поборола себя. В агентстве ей было сказано, что, приди она неделей раньше, ничем помочь ей не смогли бы, перед католическим Рождеством все было раскуплено. А сейчас – пожалуйста: курорт шесть дней, пирамиды ацтеков, до того два дня в Мехико, отель четыре звезды, бассейн,