Против течения (сборник рассказов)

–      Серёженька, я понимаю, что спорить с тобой совершенно бесполезно. Ты такой... Когда ты приедешь в Москву, ты заставишь всех наших пустомель и говорунов не просто замолчать, а заткнуться... Но я сейчас говорю тебе совсем о другом. Я предлагаю тебе лучшую столичную жизнь в интеллигентной творческой среде.

–      У нас петух – творческий работник, а наши поросята интеллигентнее всех ваших пресмыкающихся и самодовольных бахвалов, к тому же, Екатерина Антоновна, я буду просто несносен для высокопоставленного общества, так как не умею обращаться с вилкой и ножом, да и с другими снобистскими столовыми приборами. Я все блюда ем только с помощью ложки!

–      Серёжка, это такой пустяк. Ты быстро всему научишься.

–      К тому же, папа и мама приучили меня хлебом вытирать тарелки и кушать этот хлеб.

–      Серёженька, это тоже просто забавная мелочь.

–      Но самое ужасное, Екатерина Антоновна, это то, что мне абсолютно наплевать, что думает обо мне ваша интеллигентная публика!

–      Серёженька, мы постелем ковёр в моей комнате и будем кушать на нём как, ну ты помнишь... там на нашем острове нам разве плохо было? Кстати, наша домработница тётя Дуся так прекрасно готовит, лучше, чем в любом московском ресторане.

–      Да, бедно вы там, в Москве живёте: на трёх взрослых человек всего одна домработница.

–      Серёженька, да ты не думай ничего плохого... Мама с папой целыми днями пропадают на работе, я учусь... и ты будешь учиться. Ты уже почти взрослый и должен думать о своём будущем.

–      Екатерина Антоновна! А если я откажусь от вашего лестного предложения, и не поеду с вами в Москву?

–      Тогда я сейчас пойду на озеро и утоплюсь. Мне терять в этой жизни больше нечего.

–      Катенька! Вот в озере топиться не надо. Тогда я не смогу в нём купаться: буду о вас думать.

–      Можно и в Москве с балкона прыгнуть.

–      И этого, Катенька, не стоит делать. Сократ заблуждался. У человека – только одна жизнь. И другой никогда не будет. К тому же, говорят, что у христиан самоубийство считается страшным грехом.

–      Я и так уже пропавшая грешница. Но ты, Серёжа... Ты знаешь, что такое «Долг чести»?

–      Догадываюсь, что понятие «долг чести» было придумано картёжными шулерами, которые сами этой чести никогда не имели.

Катя как-то замялась немного, потом выпрямилась, посмотрела прямо в серёжкины насмешливые, но грустные глаза и всё также смущённо продолжила это тяжёлый для них обоих разговор.

–      Серёжа. У меня тётя – врач. Она уже и срок примерно назвала. Серёженька, милый, у меня будет ребёночек.

–      Ну и хват этот Жихарев! А по виду – недотёпа!

Катя разрыдалась, вцепившись с изгородь. Она, может быть, и упала бы, если бы не сделал этого. Сергей молчал и ждал, что она ещё скажет. Немного придя в себя, Катя устало и обречённо сказала:

–      Да причём тут этот Жихарев! У нас с ним вообще ничего не было. Он же – импотент!

Серёжу всколыхнула и потрясла эта новость, но он не растерялся.

–      Уважаемая Екатерина Антоновна! Вы, наверное, считаете меня маленьким мальчиком и думаете, что я не знаком со значением этого слова. Но вопрос сейчас о другом: вы–то, Екатерина Антоновна, как узнали. Что он, Жихарев, – импотент?

И тут наша Катенька так покраснела (наверное, до самого своего чувственного пупка, который так любил целовать расшалившийся на озёрном приволье Серёжа).

Нашему герою осталось только подвести итоги их трагическим взаимоотношениям:

–      Спасибо вам, конечно, Екатерина Антоновна, за всё. Я тоже любил вас с какой–то безумной страстью. До встречи с вами я был наивным оптимистом, а сейчас я злой и прожжённый пессимист. Спасибо вам и за это. Спасибо за ту радость, какую я познал с вами. Вы – прекрасная женщина. Может быть, я никогда не встречу кого–нибудь лучше вас. Но я не поеду с вами в Москву. Я останусь здесь, в своей стихии. Я искренне желаю вам счастья. Но... скоро сюда придут мама с сестрой. Мне нужно копать свой огород. Прощайте.

–      Прощай, Серёженька! Обещаю тебе, что ты больше никогда меня не увидишь. Но я буду помнить тебя всю свою жизнь. Желаю тебе удачи. Прощай!

Серёжа долго смотрел вслед Екатерине Антоновне, спускавшейся с горы какой–то нетвёрдой, разочарованно походкой. Потом она завернула за угол дома... Всё, больше он не видел её никогда.