Противник (СИ)

  Тем не менее, Бреннер не был уверен, действительно ли это был кто-то, а не что-то. Он слышал шумы, но они были не такими, как он ожидал. Что-то зашумело. Треск и грохот, тихий и незаметный, но все же чрезвычайно присутствующий, как будто он исходил не из какого-то определенного источника, а со всех сторон одновременно. Звук, который напомнил ему горох, катящийся по лестнице, или пластиковую миску, полную попкорна, в которую неловко копошились детские руки. Казалось, что-то движется внизу лестницы, но если это вообще было, и если это было не только его воображение, он не мог сказать, что именно.

  «Что это?» - спросил Йоханнес. Он почти бесшумно появился позади Бреннера и опустился на одно колено, как Салид, и, как он, выглядел очень напряженным, но в то же время удивительно спокойным. Бреннер этого не заметил - и, вероятно, даже не подозревая об этом - в нем произошли такие же, почти сверхъестественные перемены, как и прежде. Бреннер внезапно убедился, что и на этот раз правильно отреагирует Иоганнес, если они попадут в опасную ситуацию, а не он. На секунду он почувствовал совершенно абсурдное, но тем не менее очень сильное чувство зависти.

  Салид пожал плечами. «Я не знаю», - сказал он очень тихо, не сводя глаз с жутко оживающей тьмы у подножия лестницы. Его глаза были узкими, и Бреннер задумался, действительно ли палестинец видит больше, чем он там внизу. Возможно, Салид даже больше не видел многого, но он определенно мог делать больше с тем, что видел.

  «Американцы?» - спросил Йоханнес.

  Салид пожал плечами, подумал на мгновение, затем покачал головой. «Нет ... что-то еще».

  Формулировка заставила Бреннера вздрогнуть. Некоторые.

  Он что-то сказал. Ни кого.

  Салид сделал соответствующий жест, чтобы замолчать, медленно поднялся и начал спускаться по лестнице, очень медленно и бесконечно осторожно, как это показалось Бреннеру. Тем не менее, он уже не был таким молчаливым, как раньше. Шаги по ступенькам громко застонали под его весом, и, по крайней мере, однажды Бреннеру показалось, что он довольно отчетливо услышал звук рвущихся деревьев. Салид тоже помедлил заметный момент, прежде чем закончить движение, и он избегал перекладывать вес всего тела на шаг, а вместо этого позволил следующему шагу следовать за последним намного быстрее, чем предыдущий. Только на полпути вниз он подал знак Бреннеру и Йоханнесу последовать его примеру.

  Бреннер жестом велел Йоханнесу подождать и первым последовал за Салидом. Его поведение не имело ничего общего с храбростью; скорее наоборот. Он не мог вынести незнания Йоханнеса за спиной, но ничего, кроме шепчущей тьмы.

  Только когда он сформулировал эту мысль, он понял, насколько она верна. Дома давно не было. Возможно, после выстрелов, адского вертолета и их собственных разговоров все могло показаться тихим, но, вероятно, этого никогда не было. Он внезапно услышал, насколько громкой была темнота, окружавшая его. Шорох и треск все еще были, и теперь казалось, что он действительно доносился не только снизу лестницы, но и отовсюду одновременно, и к этим уже знакомым звукам присоединились другие, неизвестные и жуткие звуки: шепот , шепот и шепот, как будто далекие детские голоса на ветру, суетливые крошечные ножки по твердой земле, щебетание, потрескивание, потрескивание и скрежет, шумы еды и разложения, жуткие рывки и рывки и другие, неопределимые, но также жуткие звуки. Как будто весь дом вокруг него ожил.

  «Что ты имеешь в виду - он ушел?» Кеннелли попытался не кричать, но ему это удалось только потому, что, несмотря на его, казалось бы, идеальное произношение, он все еще изо всех сил пытался выразить себя на иностранном языке. Это было ужасно неточно и подчинялось правилам, которые иногда казались ему причудливыми и более сложными, чем необходимо.

  Однако в данный момент он был не в настроении думать о грамматических ловушках немецкого языка. Ему пришлось слишком взять себя в руки, чтобы не схватить стоящего перед ним дурака за воротник и встряхнуть его, пока его очки без оправы не соскользнут с его носа.

  «Но это так!» - защищался его коллега. «Я себя не понимаю, но он ... когда я собирался вернуться к машине, он подошел ко мне! Он просто встал и ушел! «

  «Просто так?» - спросил Кеннелли. "И вы не пытались его остановить?"

  «Прекратить?» Доктор тупо моргнул. "Но почему?"

  «Что?» - громко выдохнул Кеннелли, и его ужас был даже не спектаклем. На этот раз на самом деле потребовалось несколько секунд, прежде чем он хотя бы достаточно контролировал себя, чтобы продолжить говорить. «Послушайте, мистер: пять минут назад вы сказали мне, что у этого человека было опасное для жизни огнестрельное ранение в грудь. Вы сказали, что он был парализован. А теперь скажи, что он встал и так мне нечего, нечего от тебя уходить ?! «

  «Я знаю, как это должно звучать», - ответил доктор.

  «Но это было именно так! Я ... я себя не понимаю ".