В правом краю сверкала бутылками барная стойка, там же находился столик официантов и кухня. Слева разместилась уютная музыкальная сцена с необходимой техникой, перед ней присутствовал не поражающий размерами танцпол. Остальное пространство зала занимали столы и стулья в разных сочетаниях.
Как оказалось, нас поджидал зарезервированный столик на четверых — Ханс озаботился. И когда только все успевает?
Тут же подошла молоденькая веснушчатая официантка. Поскольку мы не ужинали, то заказали мясных блюд, картошку на гарнир, ну и пива, конечно.
Пиво подали сразу же — оно тут, кстати, отменного качества — и вечер начался. На сцене показались музыканты, понемногу расчехляя инструменты для настройки звука. Людей пока не много, слушатели еще не подошли, но поток посетителей не ослабевал — позже зал заполнится до отказа.
Принесли горячее, мы с энтузиазмом принялись за еду. Пиво к тому времени уже допили, пришлось заказать еще. Чтобы два раза не бегать, Ханс попросил принести целый кувшин.
К вечеру он, как обычно, был уже изрядно выпимши. Впрочем, это обстоятельство не мешало Краузе вести себя вполне адекватно и с достоинством. Долгие годы тренировок дают о себе знать.
Мы закончили насыщаться вовремя, почти тут же музыканты заиграли развлекательную программу. Я оглядел зал — теперь он практически полон, хотя, свободные столики еще остались. На танцполе перед сценой скопились поклонники творчества «Слепых Вандалов».
Четкий ритм ударных, мощный бас, жесткие гитарные риффы — все это обрушилось на слух сокрушительным ударом. Первой композицией ребята решили шокировать слушателей, сокрушить преграды и заставить всех обратить на себя внимание. Солист запел, я с трудом вслушался в текст.
Слушатели кивали головами в такт музыке, количество людей на танцполе заметно выросло. Я посмотрел на Ханса — больно уж песня оказалась на нашей волне — Босс выглядел вполне довольным.
Ханс рассмеялся, придвинувшись поближе, чтобы можно было разговаривать.
— Очень хорошая песня! — перекрикивая музыку заявил он, — Песня индикатор! Обрати внимание — девяносто процентов слушателей воспринимают текст «как есть», даже не пытаясь заглянуть глубже. Никакой самоиронии, никакой фантазии! А ведь за вторым слоем смысла можно найти и третий — если постараться!
По-моему, большинство просто не слушали, что там поется, им вполне достаточно перегруженных гитар и мощной ритм-секции.
— А разве плохо понимать ее буквально? Ведь, по сути-то, это правда и есть, — пришлось значительно повысить голос, чтобы Ханс меня услышал.
— Что ты имеешь ввиду? — нахмурился он.
— Ну, мы — вундертим, это добро, Свет. Так?
— Ну да.
— И мы уничтожаем зло, Тьму. Причем, буквально. Шунцельшифт, Фенрир — наши жертвы, разве не так?
— А! Вот ты о чем! Ну, Шунцельшифт — нетипичный пример, скорее исключение из правил. Случайно подвернулся, так сказать.
— А Фенрир?
— Фенрир… — Босс лукаво и устало посмотрел на меня, — Ты видел его труп?
— Видел! Я же там был.
— И куда он делся?
— В смысле, куда?
— Тело забрали жители деревни?
— Нет! Там рядом вообще никого из них не было.
— Его унесла
— Нет!
Ханс откинулся на стуле, с довольным видом отхлебнул пива.
— Ты хочешь сказать…
— Я лишь указал на факты, — перебил меня Краузе, — Сделать выводы, надеюсь, ты сможешь самостоятельно.
«Черт! Черт! Это же очевидно! Почему я понял только сейчас?! — мысли метались в голове одна за другой, — Фенрир жив! Слишком легко Клык его одолел! Но как? Зачем?»
— А Вольф? Он знает? — спросил я, после секундной паузы.
— Глеб! Каждый верит в то, во что ему нравится верить, — мягко ответил Босс, — Не стоит разубеждать оборотня в обратном.
Группа давно уже начала следующую композицию, мы какое-то время сидели в молчании.
— Тебе нужно научиться двум вещам — серьезно проговорил Ханс, — Во-первых, собирать факты, выделять из них важные и отбрасывать незначительные. А во-вторых, анализировать эти самые факты и делать на этой основе правильные выводы.
Он с довольным видом допил пиво.
— Впрочем, ладно! Хватит о работе! — заявил Босс, вставая.
Чуть покачиваясь, Ханс прошел между столиками к барной стойке. На сцене как раз возникла пауза между композициями, поэтому я краем уха слышал, как Ханс обратился к милой девушке, делающей заказ.
— Добрый вечер, мадам! Не уделите минуту своего времени? Я вижу, вы разбираетесь в вине…
Через минуту он вернулся к столику с бутылкой вина и довольной физиономией.