Противоречие. Перевертыш. Парадокс. Курс лекций по сценарному мастерству

Герои передают продюсеру пакет соды. Они видят, что у продюсера есть охранник – здоровенный мордоворот с двумя пистолетами. Как ни странно, продюсер-наркоман настолько доверяет Паркеру, что распоряжается заплатить, даже не проверяя кокаин на качество.

Нашим героям отдают 5000 долларов (для конца 1970-х это огромная сумма). Казалось бы, вот оно! Ваша мечта сбылась! Сматывайте удочки, ребята! Дело сделано!

Но события вдруг принимают невероятный оборот: Паркер, организатор аферы, вдруг выхватывает из-за пазухи магнум 44-го калибра и начинает угрожать продюсеру, требуя отдать не 5000 долларов, а все деньги, что есть в доме!

Такой поворот событий – шок для Эдди. Становится ясно, что Паркер изначально планировал ограбление, а двух подельников привел как массовку, «для понта». Эдди пытается образумить Паркера. Но тот стоит на своем. В итоге завязывается перестрелка, и слетевшего с катушек афериста убивают. Предварительно он успевает замочить охранника продюсера. Эдди удирает из дома под градом пуль.

Практика

Лектор: Кто-нибудь из вас предполагал, что события пойдут по такому сценарию?

Слушатель: Нет.

Лектор: Вот именно! Обратите внимание, что и до поворота с ограблением мы видим целую россыпь художественных решений. Какие они?

Слушатель: «Третий лишний» – китаец, который взрывает петарды.

Лектор: Правильно. Что еще?

Слушатель: «Неадекватное поведение».

Лектор: В чем оно выражается?

Слушатель: Продюсер в трусах, вместо того чтобы обсуждать сделку, кривляется под музыку.

Лектор: Так, хорошо. Как вы думаете, зачем режиссер вставил в сцену взрывающиеся петарды?

Слушатель: Для напряжения.

Лектор: Верно. Герои при каждом взрыве петард вздрагивают. Они сидят как на иголках – как на петардах, если точнее. Если убрать эти петарды, уйдет и ощущение, что герои находятся в напряжении. Ну и конечно, главная жемчужина этой сцены: твой кореш, с которым ты пришел провернуть аферу, как выясняется, планировал использовать тебя «втемную» при ограблении. Он не сказал тебе о своих истинных планах. Он рассчитывал, что ты просто будешь стоять как статист и поддакивать, пока он будет вымогать деньги у криминального авторитета, угрожая пистолетом. Вот уж воистину «Непрогнозируемое развитие событий»!

Теперь давайте рассмотрим третий пример этого творческого приема. Так совпало: все три иллюстрации художественного решения № 4 взяты из американского авторского кинематографа, и это означает, что артхаусные режиссеры изо всех сил стремятся индивидуализировать каждую сцену своего фильма. Особенно если они работают в жанре драмы.

Итак, фильм Тома ДиЧилло «Настоящая блондинка» (1997). Сцена в ресторане. Нет ничего более скучного для сценариста, чем писать сцены в ресторане. Это всегда набор одних и тех же деталей. Как правило, начинающие авторы долго расписывают, кто что заказывает. Из этого описания всегда можно узнать, что сам автор предпочитает из еды и напитков. Протагонист обязательно просит что-нибудь выпендрежное – экзотический чай, коньяк с апельсиновым соком или виски «Чивас Роял Салют». Начинающему автору кажется: рассказывая зрителям о каком-то особенном блюде или напитке, он будто его угощает.

Я такие вещи называю «входной молитвой». В сценах часто встречаются «входные» и «отходные» «молитвы». Болтовня ни о чем. Бессмысленное шарканье ножкой в дверях: «здрасьте-здрасьте» или «до свидания – всего хорошего – и вам не хворать». То, что надо отсекать и выбрасывать из любой сцены.

На самом деле профессионализм выражается еще и в том, чтобы как можно быстрее миновать этот глупый и бессмысленный этап. Сделать так: персонаж садится за столик, и ему уже несут заказ. Черт его знает, когда он успел заказать. Это никого из зрителей не интересует. Официанта обычно даже не показывают. Просто подходит кто-то (мы видим только торс), ставит тарелку и уходит.