Противостояние

— Ich diene dir, — с чувством произнес Илс, и хотя я не понял смысла, но интуитивно догадался: немец сказал что-то хорошее.

Глава 13. Как нож в масло

Пройти в тыл вражеской армии решили за полночь, когда воины спят, а часовые клюют носом. Горная ряда слева была непреодолима для лошадей. А чтобы ее обогнуть, приходилось довольно близко подойти к лагерю немцев. Это было рискованно, шум при передвижении мог выдать наше присутствие.

Поручил Баску повторно проверить, насколько хорошо обмотаны копыта и морды наших животных.

— Первым идет Богдан, он хороший охотник и привык передвигаться ночами. Замыкающим — Баск, Селид, ты держись рядом с немцем, если увидишь, что он шумит или что-то делает не так — тихо прирежь его. Все остальные идут в середине, проверьте свои вещи, чтобы ничего не шумело в рюкзаке. Лошадей ведите под уздцы. Идти надо тихо, через кусты не ломиться. Всем понятно?

Получив единогласный утвердительный ответ, скомандовал:

— Богдан, веди нас.

Для своего роста и веса старший Лутов двигался с грацией прирожденного индейца. Около двадцати минут мы шли прямо в сторону вражеского лагеря. Гряда слева не давала возможности уйти в сторону. Когда огни костров из мерцающих точек превратились в факелы размером с кулак, гряда закончилась.

Богдан взял влево, оставляя лагерь немцев по правую руку. Жеребец Гурана норовил заржать, видимо, почувствовав кобыл неподалеку.

— Гуран, если твоя лошадь нас выдаст, я своими руками убью тебя, — прошептал наследнику Берлина.

Не знаю, что сделал Гуран, но жеребец успокоился. Пару раз под ногами хрустели сухие ветки. Сыпались мелкие камешки, когда пересекали участки каменных пустошей. Но услышать эти звуки на расстоянии больше полукилометра вряд ли было возможно. Вражеский лагерь уходил вправо, костры виднелись практически за спиной.

Минут через сорок скомандовал привал: впереди темнел густой лес, выделявшийся темной громадой. Идти ночью по лесу, не видя тропы, виделось слишком рискованным. От немцев мы были примерно в трех-четырех километрах. Лучше дождаться рассвета, чтобы не рисковать в ночном лесу, где запросто можно провалиться в яму или напороться на сук. При мысли о суке вспомнил анекдот про Штирлица, слегка рассмешивший меня в темноте. Гуран по-своему расценил улыбку:

— Макс Са, доволен?

— Да, мы обошли немцев, с первыми лучами солнца двинемся в путь. Теперь нам надо найти пушки и перебить охрану. Вот тогда Макс Са будет очень доволен. Сейчас отдыхайте, можете освободить морды лошадям, пусть немного пощиплют травку.

— А они не выдадут нас? — испуганно спросил Гуран, не забывший о моей угрозе.

— Если выдадут — ты знаешь, что тебя ждет, — пошутил я, хотя был уверен, что на таком расстоянии нас не услышат.

Ночь была полна звуков: где-то далеко выли волки, был слышен рев ночных хищников. Да и находились мы в большом овраге, откуда звуки никуда не уйдут. Но Гуран шутку не понял, пока Богдан не повторил ему дважды, что можно дать лошадям пастись без страха быть обнаруженными.

В путь вышли, едва на востоке появились красноватые проблески зари. Морды лошадям снова закрыли, чтобы они преждевременно не выдали нашего присутствия, повстречайся нам патруль или местные жители. Илс, немец, вел себя предельно корректно, постоянно находясь у меня на виду. Странно, но я чувствовал, что ему можно доверять. Это как третий глаз или шестое чувство — объяснить такое доверие трудно. От Илса и от его информации зависело многое: если удастся вывести пушки из строя, у нас появляется небольшой шанс противостоять немецкой армаде.

Теперь впереди шли Богдан и мы с Илсом, в арьергарде по-прежнему двигался Баск и Селид. Вступив в лес, я обрадовался, что мы не полезли ночью в этот бурелом. Густой подлесок и поваленные деревья тормозили продвижение, постоянно приходилось лавировать между деревьев, находя оптимальный путь.

«Как же тут прошла огромная немецкая армия?» — вопрос не давал мне покоя.

— Богдан, давай забирай понемногу вправо, немцы как-то прошли этот лес — значит, правее должна быть дорога. Или там деревья растут реже.

Я оказался прав: пройдя около километра, мы вышли на ровные луга, истоптанные тысячами человеческих ног, лошадиных копыт и колес телег.

— Пушки, наверное, пойдут по следу, теперь придерживаемся направления на север, — скомандовал Богдану. Илс тоже уверенно показал в направлении, откуда вели следы прошедшей армии. По дороге на север дважды наткнулись на место стоянки воинов Дитриха. На второй стоянке армия останавливалась на ночь, это было понятно по следам жизнедеятельности человека и количеству костров. Я насчитал около шестидесяти кострищ: если предположить, что каждым костром пользовались двадцать человек, а кострища были мощные, армия Дитриха была куда больше тысячи бойцов.