Противостояние

Подкрепление, присланное Терсом, включало в себя десять всадников, двадцать четыре арбалетчика, сорок лучников и сто двадцать пехотинцев. Неполные две сотни — это были почти все силы, что Терс мог прислать, учитывая, что в любую секунду можно было ожидать нападения сатанистов из Макселя.

С приходом подкрепления преимущество Дитриха в живой силе значительно снизилось. А с учетом того, что мы были защищены стеной крепости, шансы обеих армий практически уравнялись. Напрягало только значительное превосходство в кавалерии Дитриха.

Прибывшими командовал воин по имени Гурч. Узнав о смерти Борда, похороненного у берега озера, Гурч был искренне расстроен. Мои слова, что он вместе со всем подкреплением поступает в распоряжение Шрама, командир Терса воспринял спокойно и с достоинством.

— Шрам! Надо, чтобы прибывшие заступили на дежурство, дай нашим воинам отдохнуть. И обучи их сигналам свистка, что надо делать при разных сигналах, — проинструктировал начальника гарнизона Мехика.

Вновь прибывшие арбалетчики и лучники были из новобранцев, спешно набранных Терсом. Среди них оказался десяток человек из Макселя, пробравшихся в Берлин по суше. Со слов этих беженцев, порт Макселя охранялся, и допуск на корабли был возможен только с разрешения Синода — сына патриарха Никона.

— Макс Са, весь Максель ждет, что Ты после победы над врагом вернешься и избавишь нас от сатанистов, — говоривший парень был конопатым и напоминал деревенского юношу из Средней полосы России. — Очень многие Русы хотели уйти в Берлин, чтобы присоединиться к Тебе, но порт закрыт. А по земле идти трудно и далеко, сатанисты везде патрули поставили. — Закончив говорить, парень покраснел, отчего пигментные пятна на лице стали ещё заметнее.

— Скоро, скоро вернемся в Максель и прогоним сатанистов! — громко пообещал, чувствуя взгляды прибывшего подкрепления. Оставив воинов размышлять над своими словами, спустился к озеру, где за камнями установлены две замаскированные пушки. Нарм поставил здесь своих пушкарей, которые сменялись дважды в день. Отсутствие новых попыток атаковать меня сильно настораживало. Вряд ли Дитрих смирится с такими потерями и отступит, такой шаг сильно подорвал бы его авторитет. Скорее всего, этот нацистский выродок замышляет очередную пакость, понимая, что атака в лоб бессмысленна.

Подбодрив дежурного пушкаря, предупредил его, чтобы не спускал глаз с противоположного берега и воды. Озеро местами заросло камышом, частично заслоняя от обзора противоположный берег. От густого камыша, росшего примерно в середине озера, до нашего берега было едва ли больше ста метров. Если немцы умудрятся тихо подплыть к камышам, стометровый рывок до нашего берега может пройти быстро. Пушки успеют сделать по выстрелу, и при большой удаче — перезарядиться. Придется вернуть сюда десяток арбалетчиков, снятых с этой позиции во время неприятельского штурма.

Ещё раз пройдясь по всем укрепленным позициям, вернулся в дом, чтобы проверить состояние Богдана. Мне пришлось выдержать его просьбы участвовать в бою. Только прикрикнув на гиганта, смог прервать его речь. Раненый сидел, прислонившись к стене, методично проводя бруском песчаника по лезвию топора. После ударов по Большой Берте я считал его оружие безнадежно испорченным, предлагая выковать у кузнецов новый. Но Лутов отказался, правя свое оружие каждую свободную секунду. И, надо сказать, топор выглядел так, словно им не лупили по огромной пушке.

— Макс Са!

— Сиди, — пресек попытку гиганта подняться, надавив на плечи, — как себя чувствуешь?

— Как женщина, дающая жизнь ребенку: все сражаются, а я здесь хозяйство грею, — в голосе Богдана звучала нескрываемая обида.

— Богдан, ты сломал ребра. Участвуй ты в бою, пользы от тебя было бы мало, а погибнуть мог запросто. Хватит с меня смерти Борда и Селида и остальных воинов. И не надо дуться, родить всё равно не получится, — вспомнил прикол из мединститута. Прикол Богдан понял, но весело рассмеялся и, закашлявшись, схватился за бок.

— Вот видишь, тебе даже смеяться больно, а ты хотел топором махать. Твои братья достойно бились, можешь считать это своей заслугой. Отдыхай, ешь, набирайся сил. Помни: чем дольше ты будешь вести себя без резких движений, тем быстрее поправишься. Бывай!

После Богдана была Ната: она не жаловалась, но ей явно не хватало внимания. Ната вместе с женой Шарма, с которой сдружилась, шила мешки для картечи. Увидев меня, Наима поздоровалась и ушла, сославшись на дела.

— Прогуляемся?