Противостояние

— В него не надо засыпать порох и закатывать пулю. Есть готовые патроны. Ружье заряжается отсюда, — мужчина показал на место, куда обычно подносили запал, — можно стрелять без запала. Вот патроны, — взяв у молчаливого мужчины с орлиным взглядом сумку, Герон протянул ее Дитриху.

— Мехик? — задумчиво произнес Дитрих, налюбовавшись винтовкой. — Этого мало. Мне нужен Берлин — так назывался город, в котором жили предки Дойчей. Кроме того, мне нужна голова этого Макса Са, чтобы она украшала мою комнату после его смерти. И ещё, — Дитрих сделал паузу, — я хочу ещё десять таких ружей.

Требования короля поставили гостей в тупик: они переглянулись и развели руками.

— Есть ещё одно ружье, им владеет император Тихон. Мы можем справиться с еретиком сами, но хотели сделать это вместе с тобой, помня о твоем праве на месть за убитых воинов.

"Умно, очень умно", — Ганс мысленно одобрил слова Русов. Как он и предполагал, слова прибывших задели Дитриха. Вспыхнув от упоминания о проигранных битвах, король вскочил с трона. Несколько раз пройдясь по всей длине тронного зала, остановился:

— Хорошо, я возьму в дар Мехик и половину Берлина. Если мы в союзе, никто не мешает нам разделить город. Вас проводят отдохнуть, обдумайте мой ответ.

— Хорошо, король, — Русы обозначили поклон, поворачиваясь и следуя за Карлом.

Едва дождавшись, что они покинут тронный зал, Дитрих обратился к Мольтке:

— Что скажешь, Ганс?

— Ваше Величество, я бы не стал заключать союз с людьми, предающими свой народ, — уверенно заявил Ганс, в глубине души чувствуя симпатию к Максу Са, самолично лечившему его от ранения.

— А я заключу. И после этого самозванца императора разберусь с этими предателями, — Дитрих кивнул в сторону ушедших Русов. — Ещё наш великий предок говорил, что для достижения победы можно пройти по трупам друзей. Можешь идти, Ганс. Двойное пребывание в плену у Русов лишило тебя твердости Дойчей.

"Да уж, ты пройдешь по любым трупам", — обреченно подумал Ганс.

Покидая тронный зал, впервые за свою жизнь он отчаянно желал удачи и победы малознакомому Максу Са, вспоминая его слова о жестокости и кровожадности короля Дитриха.

Глава 22. Все для фронта, все для победы

Три месяца, прошедшие после разгрома Дитриха под Мехиком, выдались временем напряженного труда. Вернувшись в Берлин после одержанной победы, убедился, что авторитет мой взмыл до небес, откуда, по мнению Русов, я и был родом. Первым делом обговорил с Терсом пенсионное обеспечение раненых воинов, оставшихся инвалидами. Вторым стоял вопрос реформирования армии: Берлин практиковал призывную форму несения службы. При поступлении на службу новобранцу выдавалось три рубля, больше платы не было. Предусматривалось, что воин — это добытчик, и пропитание себе в мирное время воины добывали взиманием воинской пошлины с торговцев и крестьян, везущих свои товары на рынки. В принципе, Пабло, основоположник этой системы, слепо скопировал нравы и быт полиции и воинских частей Латинской Америки.

Вместе с Терсом после ревизии государственной казны решили армию делать профессиональной. Заработную плату в мирное время установили на уровне пяти алтынов в месяц. В случае военных действий воины переходили на ежедневное жалованье в алтын на весь период сражений. Поток желающих вступить в армию был такой, что реально пришлось делать отсев наиболее слабых.

Опыт сражений за Мехик и мои знания — как практические, так и теоретические, — однозначно свидетельствовали в пользу развития бесконтактных родов войск: лучники, арбалетчики, огнестрельное оружие. Каким бы искусным ни являлся всадник или воин с мечом либо копьем, его убивали раньше, чем он успевал продемонстрировать свои умения и навыки.

По ходу эксплуатации арбалетов выявились некоторые конструктивные недочеты. Пригласив к себе мастеровых и кузнецов, несколько дней совместно ломали голову над тем, как улучшить это оружие. Найдя решение, вздохнул свободно: имея пару сотен обученных арбалетчиков, можно успешно отразить нападения сильно превосходящих сил противника.

Меня сильно беспокоил Максель: всё время, пока мы сражались с Дитрихом, ожидал от них удара в спину. От Русов, постоянно пробирающихся в Берлин, узнал, что «христоверы» обложили подступы к городу дозорными постами. Ситуация в самом городе и окрестностях была неспокойной: в городе всё чаще звучали призывы расправиться с сатанистами, моего прихода ожидали со дня на день.

Неожиданным подспорьем оказалась группа из пятидесяти воинов-неандертальцев, несущих в себе частично кроманьонские черты. Община неандертальцев называлась Сан-Техе и жила где-то в окрестностях Портбоу. Возглавлял полукровок неандертальцев великан по имени Сант. При упоминании этого имени, близкого по произношению к моему сыну Санчо, заныло сердце. Частично оставалось загадкой, с какой стати неандертальцы сорвались с насиженных мест и ломанулись в Берлин, чтобы сражаться на моей стороне. На мой вопрос Сант ответил коротко:

— Нам нужны женщины!