Противостояние

В трофейных ружьях Дойчей курок высекал из кремня искру, попадавшую на порох внутри ствола. В сотый раз вертя в руках разобранное ружье, не мог решить вставшую передо мной проблему. Откладывая ствол ружья в сторону, уколол палец об иглу, которой сшивали мой «патрон». На подушке большого пальца выступила капелька крови. Машинально ее облизнув, чуть не подпрыгнул от осенившей меня идеи. Я припаяю маленькую иголку внутри ствола там, где стоит кремень! Игла проколет ткань патрона, когда тот упрется в основание ствола. Часть пороха высыплется, этого будет достаточно для воспламенения от искры кремня, и — вуаля: выстрел!

— Позови сюда Мурга, — послал за мастеровым ближайшего воина. Мург был невероятно умен для своего времени, схватывал всё на лету. Именно он нашел способ улучшить замок у арбалета в целях предотвращения самопроизвольного выстрела. У нас уже было двое раненых и один убитый в результате самостоятельного срабатывания зацепа тетивы.

Пока у себя в крепости ждал мастера, решил проведать Нату. Ее беременность протекала тяжело: девушку постоянно тошнило, она осунулась и похудела. На ее и без того тонкой талии выпирающий живот смотрелся несуразно, хотя срок составлял всего около восемнадцати недель.

— Как себя чувствуешь? — я присел на край широкой тахты, уложенной множеством шкур.

— Нормально, сегодня не так сильно тошнит. — Ната даже улыбнулась, пытаясь убедить меня, что у неё все нормально.

— Ты совсем не кушаешь, если ты не будешь есть, будет страдать плод. — Это был единственный аргумент, заставляющий девушку принимать пищу. После слов о здоровье будущего ребенка Ната принималась за еду, но вскоре мучительная рвота выворачивала ее наизнанку.

Погладив ее по округлившему животу, постарался успокоить:

— Тебе скоро станет лучше, это ранний гестоз, по крайней мере на поздних сроках у тебя уже не будет такого состояния. Организм успеет адаптироваться к плоду, и ты нормально доносишь ребенка.

— Ничего, Макс, я потерплю, — вымученно улыбнулась Ната, — там тебя уже зовут.

Действительно, Богдан тактично покашливал, не появляясь в зоне видимости. Мург, встревоженный срочным вызовом, маялся у самого входа. Махнув мастеровому, чтобы подошел ближе, начал объяснять свою идею с иголкой внутри ствола у самого основания. Когда он понял, что я пытаюсь сделать, мужчина просиял:

— Макс Са, это очень хорошо! Наши воины смогут стрелять быстро, не тратя время на засыпание пороха.

— Вот именно! Проблема в том, что надо прикрепить маленькую острую иголку. Она будет протыкать готовый патрон, а всё остальное останется без изменений.

— "Патрон", — словно пробуя на вкус новое слово, Мург даже закрыл глаза. Попросив разрешения забрать с собой разобранное ружье, мастеровой ушел, пообещав вернуться уже завтра. Если попытка окажется удачной, сразу внедрю это новаторство на другие ружья. И кузнецы получат указание ковать стволы уже с учетом иголки, играющей роль капсюля.

Работа над улучшенными арбалетами шла вовсю. По моему совету Терс временно запретил всем кузнецам тратить железо на другие цели. Вся добываемая руда шла на арбалеты, наконечники для стрел и болтов. Рудник с неплохой железной рудой нашли ещё во времена правления Пабло. Проблема заключалась в том, что залежи руды располагались в юго-восточных предгорьях Альп в трех днях пути. Ни сам Пабло, ни его потомки не смогли решить вопрос с логистикой — руду возили на лошадях в переметных сумках. Добрая половина пути проходила по дремучим лесам, остальная часть — по каменистым осыпям.

Железные болванки Берлин получал и из Макселя, у которого руды было в избытке. Но с моим появлением торговля прекратилась, приходилось довольствоваться собственным рудником.

Пока Мург возился с ружьем, решил проведать неандертальцев. Крикнув Богдану, чтобы собрал внушительный отряд, зашел к Нате, чтобы сказать пару слов перед отъездом. Девушка спала, раскинув руки: осторожно, чтобы не скрипнула доска под ногой, притворил дверь.

Община полукровок Сан-Техе для меня оставалась загадкой. Я пробовал несколько раз установить контакт с Сантом, но либо неандерталец был лишен этого дара, либо его утерял я сам. Богдан с братьями, Баск, Генд, Арн и Мерс ждали снаружи. Немного поколебавшись, приказал взять ещё десяток всадников, вызвав удивление у Богдана, не считавшего неандертальцев воинами. Но я хорошо помнил, какой колоссальной силой и живучестью обладают представители этого вида. Мой Санчо стоил трех самых сильных воинов, хотя и среди кроманьонцев попадались гиганты, превосходившие его по росту.

Дождавшись всадников из конницы Терса, мы двинулись в путь. Хутор, где раньше жила семья крестьянина, располагался в двух часах пешего хода от окраин Берлина. Крестьянин был зажиточный: кроме дома сохранились ещё и хозяйственные постройки. Длинный хлев мог вместить несколько десятков человек, неподалеку стояли амбар и птичник.