Противостояние эльфов (СИ)

Опасливое предчувствие вдруг сменилось предвкушением. Вот-вот что-то должно появиться. И это что-то явно было знакомым. Оно манило и тянуло к себе, подобно магниту. Рена заметно ускорила шаг, и теперь уже не она, а Торик едва поспевал за ней. Тягучий туман рассеивался, обнажая отвратительные виды. Среди едва теплившихся зарослей Следов Полоза чернели обгоревшие кости, попадавшиеся камни хранили на себе въевшиеся следы застарелой крови, повсюду валялись черепа, в которых угадывались представители разных народов. Были тут и грубые, с мощными костями, намекавшие о жителях Бэрлока, и изящные тонкокостные явно говорящие об эльфийском происхождении. Порой удавалось встретить уродливые сплющенные морды троллей, и даже огромную зубастую голову дракона. Помимо черепов, попадались обломки кораблей, искорёженное оружие и оплавленные шлемы. Всё вокруг кричало о давнишней жесточайшей битве, повлёкшей за собой сотни смертей. И чутьё подсказывало Рене, что развернувшиеся здесь когда-то сражение имело ещё и некий сакральный смысл. Тёмный культ нуждался в жертвах, ведь он питался кровью. И Тёмные Жрицы с радостью готовы были её ему предоставить. Осознав это, Рена почувствовала дрожь во всём теле. Ей вновь стало труднее дышать, и потому она торопливо зашагала вперёд, больше не отвлекаясь на устрашающую окружающую картину. В боку закололо, а дыхание вновь стало рваным и прерывистым, сердца, как оголтелые, бешено бились в груди. Тревога уступила место всепоглощающей панике, которая вот-вот обещала свети Рену с ума. А потом она увидела Врата. Два огромных питона, связанные барельефом из скрученных змей, удерживали пустую чёрную оправу. Рена устремилась к ним почти так же безотчётно, как когда-то давно в подземельях своего дядюшки. Рассудок был жёстко подмят первобытным инстинктом. Рена сама не понимала, зачем потянула руки к массивному изваянию, но стоило ей только коснуться обжигающе ледяного камня, как внутри него что-то пробудилось. Столб-питон зашипел, задымился алым и ожил. С барельефа посыпались змеи, которые тут же начали ползти к Рене, отгораживая её от Торика. Злобно шипя и извиваясь, они закручивались вокруг неё, словно хотели окружить её живым коконом. Самые смелые взбирались по ногам, опутывали руки и цеплялись за волосы. А потом одна добралась до шеи и точным броском вонзилась в тонкую кожу, прокусывая и окрашивая свои ядовитые зубы кровью. Боль почти мгновенно утихла, но перед глазами у Рены всё начало двоиться и кружиться. Вокруг были змеи, тысячи змей. Они выстраивались живой извивающейся стеной, пока в глубине оправы разгоралось кроваво-красное зарево. Свет с каждой каплей пролитой крови становился ярче и насыщенней, а потом и вовсе вспыхнул, ослепляя и заполняя собой всё пространство. Лучи пронзили тело, и вот-вот должны были разорвать его на куски, но в последний момент кто-то резко дёрнул Рену за спину. Свет померк, а змеи, подобно искрам, разлетелись в разные стороны. Это было последнее, что Рена увидела перед тем, как её тело обмякло на руках Торика, а сознание не поглотила спасительная мгла.

* * *

Холодный шквальный ветер безжалостно трепал собранные в сложную причёску волосы и яростно раздувал полы тяжёлого подбитого мехом плаща, в который отчаянно куталась Рена. Она стояла на палубе «Эмальгиона» и, щурясь от колкого тумана, вглядывалась в смутные очертания береговой линии. Однако единственное, что Рене удавалось разглядеть, были бесконечные безжизненные скалы. Где-то вдали прятался город, но пока о его существовании намекал только блеск серебряного колокола, да маковка крыши сторожевой башне. Корабль, словно призрак, бесшумной тенью заходил в отдалённую гавань, где вскоре и застыл, так и не добравшись до полусгнившего причала. Торик лично спустил шлюпку и мог Рене забраться в неё. Маленькая лодочка совсем не защищала от ветра и бурных волн, норовящих перекинуться через низкие бортики. Рена всё больше сжималась и съёживалась, пряча в широкий воротник лицо: солёные ледяные брызги обжигали незащищённую кожу. Торик же невозмутимо работал вёслами. Под его управлением лодка плыла быстро, ловко маневрируя на волнах. Добравшись до причала, Торик покачал головой. Старый настил зиял проплешинами-дырами и не внушал никакого доверия, потому лорд бесстрашно вылез за борт, оказавшись по колено в воде, и втащил нос шлюпки на каменистый берег. Затем он помог Рене выбраться, и они зашагали по узкой тропе вдоль берега. Порывистый ветер чуть стих, закрываемый горным склоном, но стало заметно холоднее.